— Эй, мы важнее! — возмутился наш квартирный хозяин.
— Это папа.
Шуточки про «папину принцессу» меня больше не задевали, хотя они с Эли на эту тему славно спелись. Я даже не стала уходить далеко, только отошла на несколько шагов и оттуда рассказала папе, что все у меня хорошо. Да, пока никого не влюбила. Но это только пока!
И нечего так подленько хихикать, уплетая сыр!
— Вы с папой очень близки, — заметила Эли, когда я закончила разговор и сунула телефон в карман.
Тон ее был серьезным, только лишь поэтому я ответила.
— Кроме друг друга у нас больше никого нет.
— А мама? — удивился Лис.
Я обвела взглядом уютную кухню и людей, устроившихся на высоких барных стульях. Достаточно ли мы друзья, чтобы делиться настолько личными вещами. С другой стороны, если все время закрываться, то друзей можно так никогда и не завести.
— Она ушла, когда мне было четыре. — Я тоже забралась на стул и поспешила занять руки сыром. — Тогда у папы дела ещё шли не очень хорошо. Он в очередной раз занял у кого-то денег, чтобы открыть свое дело. Вот она взяла их и ушла. Наверное, решила, что потратит их с большей пользой. С тех пор мы ее не видели.
— А почему твой папа не женился во второй раз? — спросил практичный Лис.
— Одного ему вполне хватило. — Маленький глоточек наливки помог прогнать непонятно откуда взявшуюся во рту горечь. — И я сказала, что уйду из дома, если он это сделает.
Осуждающие взгляды меня не трогали.
Мне тогда было одиннадцать, и я испугалась потерять еще и его.
ГЛАВА 4
К моменту, когда наливка закончилось, Лайон был почти готов жениться. Ну чисто чтобы я не грустила из-за провалившейся стажировки. Подходящей невесты поблизости все также не наблюдалось, но я зачем-то швырнула в него приворотом. По крайней мере, целилась в него. А чуть не пришибла Лиса, который в самый последний момент успел рухнуть под стол. Приворот срикошетил в Эли…
Я была уверена, что она не умеет колдовать!
Щита тоже не заметила.
Объяснению тот факт, что мое заклинание отлетело от телохранительницы и разнесло опустевший кувшин, вот вообще никак не поддавался.
— Бабуля меня убьет, — опечалился Лайон.