Рейд. Оазисы

22
18
20
22
24
26
28
30

– Я волновалась. Я и сейчас волнуюсь.

«Никогда бы не подумал».

– Дело-то опасное. – Говорит она.

– Любое дело на тысячу рублей будет опасным. – Говорит Горохов. Теперь ему кажется, что она действительно волнуется.

Она сидит, тискает кепку в пальцах. А вчера катала рюмку по всему столу. И это не от удали или пантов.

– Ёзге, – говорит Горохов, – принеси две по сто.

Девочка престаёт тереть стол, кивает и уходит к стойке, за которой стоит Катя. Они о там чём-то тихо переговариваются, пока Катя наливает водку. Ёзге поглядывает на Горохова и Людмилу.

Людмила ему благодарна за то, что он сдала заказ. Она сидит спиной к ним, не видит ни татарки Кати, ни презрительных взглядов девочки.

Когда Ёзге принесла выпивку, красавица, не дожидаясь схватила свою рюмку прямо с подноса, дав лишний повод Ёзге ещё раз презрительно поджать губы.

– Не пейте всё сразу, – говорит Горохов, вспоминая, как лихо она опрокидывает стаканы. – Утро ещё.

Людмила выпила половину, даже не запив ничем, и сказала:

– Дайте руку?

Она кладёт на стол свою красивую руку с длинными тонкими пальцами с ярким маникюром ладонью вверх.

– Нет. – Он трясёт головой. – Что вы выдумываете?

– Пусть думают, что у нас роман. – Негромко говорит она.

– Нет, – твёрдо отвечает геодезист.

«Криминальные банкиры людям и за меньшее простреливают головы, таких любовничков, что заводят шуры-муры с банкирскими жёнами, потом даже не находят, ведь в такой дыре, как Губаха, ничего ни от кого не утаишь, уже завтра будет известно банкиру, что его жене прилюдно ручку пожимали».

– Говорите, что у вас за дело, или закончим наше общение.

– Ладно, – она вздохнула и приблизилась к нему, заговорила негромко. – Мой муж и его дружок Ахмед недавно, на днях буквально, кинули каких-то лохов на хороший хабар.

Горохов начинает понимать, что речь пойдёт не о простом убийстве. Кажется, дело будет поинтереснее.