– Дай ему двадцать две копейки.
– Двадцать две? – Горохов изображает кислую мину.
– А чего ты хочешь? – Гремит мужик с волосатыми плечами. – Товар так себе, ведро не полное. Бери, что дают, или уноси свою саранчу.
– Ладно, давайте деньги. – Геодезист протягивает руку.
Салим кидает ему в ладонь несколько монет, пересыпает саранчу в кастрюлю и отдаёт ведро.
Горохов, взяв ведро под мышку пошёл по кухне к выходу в зал. А там, у выхода, официантка с подносом ему навстречу:
– Эй, парень, ты куда, из кухни нельзя выходить, Али нас прибьёт за это. – Кричит она Горохову, и тут же поворачивается к своим. – Вы что, не видите, он в зал попёрся с ведром…
– Э-э, – орёт мужик с волосатыми плечами. – Выходи через другую дверь. Нельзя отсюда в зал ходить.
– Извините, – геодезист разворачивается. – А Али это тот с бородой?
– Это такой… – начинает официантка, но слов не находит и показывает, что это за человек, руками. – Это заместитель Ахмеда, главный в ресторане.
– Понял, такой солидный мужчина. Сигары курит.
– Ага.
– Ясно, спасибо, – кивает Горохов и идёт к выходу на улицу.
Он входит в ресторан, как положено, с главного входа. У него ведро подмышкой. Утро, столов свободных много. Да почти все свободны. Он ставит ведро под стол. Машет рукой той самой официантке, что не пустила его, когда он хотел пройти через кухню.
Женщина его замечает, подходит.
– Сейчас есть только гороховые оладьи. – Говорит она, стоя у его стола.
– Вчерашние? – Спрашивает он немного разочарованно, не хочется ему есть вчерашний горох.
– Со вчерашнего дня остались, но наш повар так их разогреет с подливой, что ты и не догадаешься, что они вчерашние. И свежий хлеб будет готов через десять минут.
Геодезист молчит, думает.
– Можно пожарить филе бедра дрофы – это быстро, – она замолкает, смотрит на него с укором, – но это будет стоит четырнадцать копеек.