– Секретарь.
– Секретарь? – Горохов опять удивлён, кажется, в этом «санатории» можно бесконечно удивляться. – Неужели бот может выполнять функции секретаря?
– Это д-дорогой биоробот с увеличенным мозгом и с расширенным фу-фу-функционалом.
– Дорогой?
– Триста двадцать рублей. У него мо-мощный мо-мо-мозг и глубокая бионика.
– Триста двадцать? – Горохов рот открыл от удивления. – И кто же такого заказал? Севастьянов?
Валера кивает.
«Значит, Альбину на списание. Интересно, её вычислили или она просто ему надоела? И ещё интересно, её выгонят или она просто исчезнет? Если вычислили, то, наверное, исчезнет».
Он, наконец, отрывает взгляд от плавающего в протоплазме тела и спрашивает:
– А что такое расширенный функционал? Это и секс, и на машинке печатать?
Валера кивает.
– А глубокая бионика?
Валера морщится, видно, что тут кивком головы не отделаешься:
– Бы-быстрый метаболизм – высокая регенерация, но-но и быстрое старение.
– Так, значит, быстрый метаболизм. И боты не болеют, а раны на них быстро заживают…
Генетик кивает.
– Но от него они стареют быстро…
– Два года и у них по-о-являются заеды на губах, гри-рибки на ногтях, а-артриты и болезни су-у-уставов. И работают они с высо-окой интенсивностью, но не больше т-трёх лет.
– А Ахмед говорил мне, что девка, которую я куплю у него, проработает пять лет, – вспоминает Горохов.
Генетик дипломатично пожимает плечами, оспаривать слова столь уважаемого в этой местности человека он явно не собирается.