«Факты таковы, что документы брала я и передавала их я», – передразнил ее мысленно. А ведь как праведно возмущалась еще недавно. Дрянь!
«А вы меня изнасиловали и не понесли наказания», – жалили ее слова. Было противно оттого, что она права. Я, который никогда не испытывал трудностей с женщинами, в основном избегал их откровенного внимания, по факту изнасиловал свою пару.
Она даже не скрывает, что не хочет меня, в то время когда у меня рядом с ней крышу рвет от желания. И то, что она отдает свое тело без сопротивления, лишь безумно злит. Этого ничтожно мало! Хочется ее всю, без остатка, чтобы принадлежала не только телом, но и мыслями, чувствами, каждым своим вдохом. Всей своей продажной, ничтожной душой.
Что же ей еще надо? Она больше не бедствует. Лучшие тряпки, салоны к ее услугам. Хочешь учиться? Пожалуйста! Драгоценности? Вроде нравятся, но позже свой подарок я нашел небрежно брошенным на полу. И отдается, словно снисходит. Ладно, бери, раз не можешь без этого. Бесит! Как же меня все это бесит!
Я чувствовал себя тигром, запертым в клетке. Она стала для меня клеткой, от которой я не мог далеко уйти.
– Ты чего мечешься здесь, а не в доме?
Одарил вышедшую из гостевого домика Мари-Энн тяжелым взглядом. Воздух донес исходящий от нее запах моей пары, заставляя трепетать ноздри, вдыхая вожделенный аромат.
– Что между вами опять произошло? – спросила она, спускаясь по ступенькам и подходя. – Катя вроде в хорошем настроении, мы прекрасно провели день.
– Где были? – поинтересовался я через силу.
– Договорились насчет учебы, ей завтра на лекции. Прошлись по магазинам, покупая все необходимое.
– На лекции? Обойдется! Она и так слишком умная, пусть дома сидит.
– Да что произошло?!
– Это она.
– Что «она»?
– Это она сливала информацию конкурентам.
– Да ладно? И ты этому веришь?!
– Она призналась, когда я показал фотографии передачи документов. Сняли с уличных камер. Сама сказала: «Факты таковы, что документы брала я и передавала их я», – со злостью повторил ее слова.
Брови Мари-Энн удивленно приподнялись вверх, а потом она нахмурилась.
– Хорошо, она их брала и передавала. Тут ничего необычного. Она курьер, это ее работа. Ты не думал, что ее могли просто подставить?
– Почему-то о том, что ее подставили, она ни слова не сказала, – язвительно произнес я.