– Вымя кальмара! – выругался кто-то.
– Глазам не верю! – это уже Птиц.
Рейн, разговаривающий с Креем, резко обернулся и замер. С колотящимся сердцем я пошла к ним, не в силах разгадать взгляды капитана и его помощника. Хотела бы знать, такая реакция потому, что я хорошо выгляжу, или потому, что напомнила бывшую владелицу вещей? Интуиция подсказывала, что второе.
Глава 22
Стоило шлюпке отплыть от корабля, как на берегу стали появляться люди. Вначале мальчишка выскочил на берег, потом убежал и вернулся с несколькими мужчинами.
– Я думала, что здесь кроме колдуньи никто не живет, – заметила я.
– Местные жители, – пояснил Рейн. – Раньше Разерта обитала на Тартуре, но там построили военную крепость, порт и стало слишком людно. Она перебралась в место поспокойнее.
– И как местное население восприняло соседство с колдуньей?
– С радостью. Если к ней приезжают, то останавливаются в селении, за что платят жителям. А когда пошли слухи, что в этих водах водится райгон, суда стали обходить остров стороной и можно не бояться нападения охотников за рабами. Теперь без дела сюда не суются.
– Но слухи же не на пустом месте возникли?
– Ну… мало ли что может привидеться в тумане, – хитро улыбнулся Рейн.
– Кстати, насчет «привидеться». Почему, когда я вышла, все смотрели на меня как на привидение?
– Ты преувеличиваешь. Просто в этой одежде и с прической ты выглядишь как леди. Изменились даже твои жесты. Вот и сейчас ты сидишь с идеально прямой спиной, сдержанно сложив руки на коленях.
– И все же, – не дала я перевести тему, – кому принадлежали эти вещи?
– С чего такой интерес? Ревнуешь?
– Не могу понять. Судя по качеству одежды, они принадлежали аристократке. Ты сказал, что гардероб оплачен и его шили. Значит, она жила на корабле. Но что делала аристократка на пиратском корабле?
– Арлиса, с того момента прошло много лет. Давай оставим эту тему.
– Но недостаточно, чтобы ты мог спокойно говорить об этом, – тихо произнесла я и замкнулась.
Настроение испортилось напрочь. С кем еще могла жить та аристократка, как не с ним? И он до сих пор сохранил ее вещи, хотя прошло много лет. Получается, любил и любит. Так бережно хранят лишь память о любимых.
И сам собой возникает вопрос: «А что тогда между нами?»