— Зануда. На тебя степняки дурно повлияли, ты от них всякого нехорошего нахватался, — продолжал веселиться Трай.
— От кого же ты тогда нахватался?
— А я такой с рождения, — гордо приосанился друг. Я хотел съязвить на ту же тему, но вовремя опомнился и одернул себя. Шутки шутками, а бить по больному — весьма низкий поступок. Даже несмотря на то, что Трая по-настоящему трудно хоть чем-то задеть.
— Ладно, Белогривый с тобой, развлекайся. — Я махнул рукой. — Будем считать, я тебе поверил.
— Нирь, он на тебя запал! — вырвал меня из глубокой задумчивости голос Леси. Ладно, вру, не задумчивости, а полноценного сна. Изголодавшийся по женскому обществу волк оказался удивительно неутомим. Нет, я, конечно, не внакладе и всем довольна, но спать от этого хотелось не меньше.
— Кто? — коротко вздохнула я.
— Волк же! — возмущенно пояснила ведьма. Вот как у нее получается визжать шепотом, а?
— Лесь, их трое, о котором ты сейчас? — уточнила, растирая лицо ладонями, чтобы проснуться. — Если о рыжем, то это случилось еще вчера, ты опоздала. Уже все было, и даже ЭТО тоже, — доверительно сообщила я.
— Тьфу! Что у вас там было, все в курсе, видели, какие вы довольные приползли под утро, от тебя до сих пор этим рыжим пахнет. Я не о нем, — возмущенно фыркнула кошка.
— Да? Удивила, продолжай. — Я озадаченно вскинула брови.
— Главный их, альфа! Он сам сказал!
— Что он тебе сказал? — Я подняла одну бровь и воззрилась на Листопаду уже совсем ошарашенно.
— Ну ладно, не совсем сказал, — пошла на попятный ведьма. — Он тебя точно ревнует, я вот просто на все сто процентов уверена! Только ему гордость не позволяет сознаться, он же весь такой разэтакий, а тут какая-то блудная кошка…
— Ой, ну и пусть не сознается дальше, — поморщилась я. — Мне же спокойней.
— Ага! Значит, тебе он тоже нравится! — обличительно ткнула в меня пальцем ведьма.
Я от такого заявления поперхнулась воздухом и, прокашлявшись под торжествующим взглядом Леси, сумела только протянуть не слишком вразумительно:
— Мнэ-эм?
— Тебе-тебе, я же вижу! — убежденно заявила она. А я окинула Листопаду очень задумчивым взглядом: когда у ведьмы начинаются галлюцинации, это дурной знак.
— Да видеть-то ты можешь что угодно, главное, ничего по этому поводу не предпринимать, — философски хмыкнула в ответ.
— Но я… — тут же начала возмущаться Леся, утвердив меня во мнении, что направление миграции мыслей в хорошенькой головке я почувствовала правильно.