Анжарская академия. Теория и практика любовных чар

22
18
20
22
24
26
28
30

Граймс приблизился, согрел меня в объятиях. Смял губы долгим, обстоятельным поцелуем и уложил на подушку. Навис сверху, сдул с плеча кружевную лямку. С ним было очень, очень тепло.

Я прорисовала пальцем извилистую царапину над его бровью. Руки бы Вейрону поотрывать, ей Варху! Портить такое красивое лицо.

— Эльза… — вздохнул Альвар, собираясь в чем-то признаться. — Я был сегодня утром в Либтоунской академии.

— Что?!

— И общался с сиром Саливаром. Он до сих пор там целительствует.

— О боги…

— Мы говорили о том, почему вы отказались от практики и…

— Так вы все знаете? — я ошеломленно распахнула рот и нервно заерзала.

Граймс мягко вжал мое плечо в подушку, не давая сбежать. Отвернуться от его цепких глаз.

— В общих деталях, — наморщил лоб. — В общих деталях…

Зачем он расковырял мое прошлое? Меня вполне устраивало жить в настоящем. Там, где все реально и осязаемо. И не больно.

— Жалеете меня? — я обиженно поджала губы.

— Нет, что вы… Как такой прожженный циник, как я, может жалеть наивную девицу, оказавшуюся в омерзительной ситуации? — он картинно поднял брови, сам себе «удивляясь». — Я обязан сказать что-то о безголовых квахарках, которым в детстве мозги ампутировали…

— Да, обязаны, — я нахмурилась. — Скажите.

— Я потом скажу. Как получше сформулирую, — он с силой прижался теплыми губами к моей щеке и требовательно прошептал: — Расскажите мне, Эльза, что там было.

— Я не хочу. Зачем?

— Надо же мне поставить диагноз, чтобы подобрать правильную терапию? — проворчал строго.

— Я уже справилась с этим. Более-менее.

Я завозилась под ним. Тяжелым и горячим настолько, что это сбивало с толку и лишало разумных мыслей.

— Меня обманываете или себя?