Любовь без права пересдачи

22
18
20
22
24
26
28
30

– Именно. – Я подчеркнуто спокойно посмотрела на допрашивающего. Он медленно зеленел от гнева.

– То есть признаваться вы не хотите?

– Признаваться? В чем? В том, что оказала помощь однокурснице?

– В том, что одурманили ее зельем! Мы нашли это в ее сумочке.

Дознаватель достал из кармана пузырек и со стуком поставил на стол. Я напряглась: точь-в-точь такой же был украден из квартиры Мэла. Странно, неужели это Агниэль его украла? И зачем ей нужен был именно этот пузырек? Неужели не знала, у кого попросить? Верилось с трудом.

– Узнаете?

– А должна? – Мысли в голове крутились, я понимала, что что-то важное ускользает и отмахнулась от вопроса, как от назойливой мухи.

– Именно этим и отравили Агниэль Диггори!

– По предварительным сведениям, – подчеркнула я.

– Что? – Орк моргнул.

– От момента обнаружения Агниэль Диггори до нашего с вами разговора прошло не более двух часов. За это время ни один зельевар, как бы он ни был талантлив, не сможет провести полноценные опыты и утверждать, что было причиной приступа мисс Диггори. Если бы вы учились в академии, то знали бы это! – раздраженно пояснила я. Это было ошибкой.

Дознаватель скрипнул зубами и перевел взгляд на полицейских:

– Оставьте нас!

Они молча вышли.

– Глупо оставаться без свидетелей, – заметила я. – Я могу подать жалобу на плохое обращение.

– Не подашь. – Орк встал и подошел ко мне вплотную, коротко ударил кулаком в живот, заставляя согнуться от боли. Хорошо еще, что бил орк, четко рассчитывая силу удара: чтоб больно, но без последствий.

– Значит, так, девка, слушай сюда и очень внимательно, – проскрежетал он, пока я ловила ртом воздух. – Граф Диггори – очень важная персона, поэтому расследование мы проведем быстро! Ты признаешь, что хотела из ревности убить подругу, получишь свои десять лет каторги и выйдешь по амнистии лет через семь, и никаких жалоб! Ты поняла?

Мне очень хотелось коротко объяснить этому громиле, куда он может идти со своими предложениями, но я понимала, что это равносильно самоубийству. Надо было выиграть время.

– Поняла… – просипела я.

– Вот и хорошо. – Он схватил меня за плечо и подтолкнул к столу. – Садись и пиши признание!