– Отец не одобрит такие отношения, – выпалила я.
–Чей? Твой или мой? – хитро улыбнулся Винсент и тут же добавил, сгущая краски. – Погоди… так он же у нас один на дво…
Не выдержала. Стукнула его подушкой прямо по наглой роже, но Винс продолжал ржать. Немного сдавленно и глухо из-под подушки, но по-доброму.
– Чокнутая курочка, – вынес он свой вердикт и попытался пригладить взлохмаченные волосы. – Но надо отдать тебе должное. Добраться до этого вопроса так быстро, кто надоумил тебя?
– Фото мамы и Говарда в театре. Они явно были не просто музыкальным дуэтом.
– Были, – горечь на мгновение проскользнула в его голосе. – Я тоже задавался этим вопросом. Поднимал свидетельства о рождении, прикидывал даты и в ужасе ждал совпадений в наших анализах. Я точно так же придумывал, что буду делать, если опасения подтвердятся. Планировал увезти тебя далеко-далеко, а любовь свою выражать лишь в песнях.
Это даже мило, если на думать о том, что он какие-то анализы собирал. Даже спрашивать не буду.
– И? – я подгоняла его, уже даже не надеясь, что он мне сегодня скажет правду.
– Барабанная дробь, курочка!
Он картинно постучал пальцами по воздуху, и, клянусь, я услышала этот тревожный набат.
– Ты мне никакая не сестра. Твой отец на самом деле Виллем ден Адель. Даже не знаю, почему я усомнился, и почему ты так переживала. Даже без анализов вы безумно похожи. Цвет глаз, волос, мимика. Паранойя превратила меня в безмозглого слепца
– А сразу ты мне сказать не мог? – продолжала бурчать я, пытаясь скрыть, как сильно я рада. Даже не знаю, чему больше, тому, что нет никаких непреодолимых обстоятельств для наших с Винсом отношений, или что мой папа, действительно, мой папа. Мама не предавала его. Уже легчн.
– Шутишь? И тогда я бы не услышал твое признание. Ты прямым текстом сказала, что тебе было бы плевать на наше возможное родство. Ты пожертвовала бы нормальной жизнью, возможностью завести детей, репутацией… Я даже не надеялся это услышать.
– Это просто слова, вдруг я бы испугалась и врубила заднюю?
Нет. Это были не просто слова. Я говорила от сердца, и Винсент представить не может, как тяжело далось мне такое признание.
– Ты вообще редко разбрасываешься словами, Нана. Я ведь так и не дождался от тебя того самого заветного слова.
Я даже на локте приподнялась.
– Какого слова?
– Того самого, – уклончиво ответил он.
– Погоди? Мы столько встречались, и я ни разу не говорила тебе, что люблю?