– Думаю да. Если ты дашь нам отдохнуть. От меня уже воняет как от грузчика. Хочу принять ванную и поесть горячего! А не бутерброды на бегу!
Винсент сжалился и перенес репетицию на следующий день. Я же быстро убрала скрипку в футляр и рванула к выходу, пока он не передумал. В коридоре он догнал меня и поймал за руку.
– Я сделал что-то не так?
Я боялась этого. Мне придётся либо врать, либо задавать ему встречные неудобные вопросы. Не хочу ни того ни другого. Не сейчас, когда я зверски устала, а до поезда на Клостер-ам-Зее остались считаные дни.
Молчала. Боялась даже встретиться с ним взглядом и молила Великих Муз, чтобы кто-нибудь отвлек его.
– Винни, нормальный ты вообще! Побросал все и свалил, – раздался недовольный голос его сестры.
– Сейчас иду, – ответил он с явным раздражением и снова посмотрел на меня. – Нана, все в порядке?
– Пусти, я немного устала. Давай поговорим завтра, тебя Виви ждет.
Ответ ему не понравился, я видела, как дернулся его кадык, как напряглись скулы, как через силу он ответил:
– Хорошо. Тебя проводить?
– Не надо. Помоги сестре, я напишу тебе, как буду у себя.
Винсент долго не разжимал мою руку. И только после настойчивого кашля Вивьен он сдался и отпустил меня, а я преисполненная чувством вины отправилась в домик сестринства и даже не обернулась ни разу.
Понятия не имею, что ему говорить, он так остро реагирует на каждое мое озарение, а тут… Я даже не знаю, хочу ли услышать его ответ. В висках неприятно гудит, словно я уже подобралась к точке невозврата. Моей мамы не стало, когда мне было шесть, именно тогда Винс дал то страшное обещание. А если? Даже думать не хочу об этом. Мама умерла от болезни, это всем известный факт.
Остановилась, чувствуя, как земля уходит из-под ног. А что если это тоже часть моей парамнезии. Откуда я знаю о смерти мамы? Сказал отец, дядя или я просто помню? Но если последнее, то доверять таким знаниям я не могу. Они иллюзорны, выдуманы.
Достала телефон и сделала то, что хотела уже давно: набрала отца.
Слишком много гудков, я уже собралась сбросить вызов, когда услышала его заспанный голос:
– Слушаю.
– Папа… – ничего не меняется, сердце все так же тянет, когда я говорю с ним, я все ещё маленькая девочка, которая ждёт одобрения. Но только сейчас я понимаю, почему его никогда не было. Я напоминаю ему о маме, а скрипка в моих руках о ее неверности.
– Елена? Что-то случилось? Откуда ты звонишь? – впервые за долгое время я слышу хоть какие-то эмоции в его голосе. Он явно встревожен. Ещё бы! Мы общаемся только через письма, а тут звонок.
– Я купила видеофон. Заработала на него сама. Представляешь? Прости, что не писала.