И вот там-то я заставила ректора принять один препарат, запить вторым. Потом зажмуриться, выдохнуть и заправиться третьим. Отшлифовать четвертым. Потом поцеловала и сообщила, что буду ждать вечером на ужин и беседу в его апартаментах. Я ведь все еще имела туда доступ, даже не пришлось ключ заново просить.
— У меня? — озадаченно спросил он.
— Да. Я соскучилась и хочу пообщаться, — подошла я ближе и расправила ему воротничок.
— Но у меня еще…
— Ничего страшного, дела подождут. У тебя целая толпа помощников, уж как-нибудь переживут твое отсутствие часок-другой.
А чтобы закрепить желание провести время в моем обществе, я привстала на цыпочки и поцеловала его. Тут уж он, конечно, поддержал.
В общем, вечером я принесла в его покои добытую в столовой еду. Такую, чтобы накормить голодного мужика, который уже забыл, когда он нормально ел. Мясо, овощи, немного сладкого, фрукты. Нажористо, вкусно и полезно. Сплошной ЗОЖ и никакого алкоголя. А то если Артур выпьет, то его сразу вырубит.
Вечером за заработавшимся мужчиной пришлось отправить Барона и Гришку. Выдала им записку с сообщением, что я жду, и велела животным без Артура не возвращаться.
Хе-хе, зная своего гронха, уверена, ректор прибудет на ужин, хочет он того или нет. Я оказалась права. Артур был сопровожден добровольно-принудительно. Причем его это смешило, но справиться с дружелюбным исполнительным Гришкой он не смог. А Барон поддерживал своего трехголового приятеля, так что магистр был доставлен. Слегка помятым и взъерошенным, но веселым и смирившимся.
— Мари, ну нельзя же так! — со смехом вошел он и оглянулся через плечо. — Ну, звери! Я вам это припомню!
Гронх шумно фыркнул в три пасти и изобразил жутенькие клыкастые улыбки. Кот мяукнул. Анфиска, которая оставалась со мной, пискнула, соскользнула на пол и шустро посеменила к друзьям. Я с ними всеми договорилась, что вечером и ночью они развлекают себя сами в моей комнате на первом этаже. Я же остаюсь на свидание с женихом, а потом спускаюсь к ним.
— Проходи, я тебя уже заждалась, — подошла я к Артуру. Кивнула зверям, уже выбравшимся в коридор, и закрыла дверь. — Иди умойся и к столу.
Ел Артур аккуратно, но быстро. Видно было, что он и сам не знал, насколько голоден, пока не увидел на своей тарелке еду и не почувствовал ее аромат.
— Хорошо-то как, — откинулся он на спинку стула. И тут до него дошло: — О боги! Мари, прости, пожалуйста. Я как дикарь накинулся на пищу и даже не уделил тебе внимания.
Лицо у ректора стало виноватое и крайне сконфуженное. Он подался вперед, чтобы то ли подлить мне напитка, то ли положить чего-нибудь в тарелку. Но я только рассмеялась и легонько отмахнулась.
— Мама права: я совершеннейший солдафон, — смущенно прокомментировал он. — Сначала служба, а потом вот сюда прибыл, а все никак не перестану жить словно на передовой.
— Ты ведь не был на передовой. Сейчас нет войны, — отозвалась я и сама пододвинула к нему ближе виноград и сыр.
— Да, но я участвовал в некоторых операциях и… Так, прости, это закрытая информация, я не имею права о своей прежней службе даже вскользь упоминать.
— А о нынешней? Вы разобрались? Что-то сверх уже рассказанного можешь поведать? И кто меня звал? Что за женщина? И откуда орденцы узнали о моем неместном происхождении?
— Да, пожалуй. Ты ведь в курсе уже про Лорэйн Дельс и о ее роли в произошедшем. У нее имелись мощные артефакты. Разные, начиная от подслушки, заканчивая путающими пути. Это она отправила тебя в пентаграмму после Белого Бала. Эстрелла Нервуд была ее пособницей, но ей пришлось уволиться, а вот магистр Дельс осталась. И еще трое, но ты вряд ли их знаешь, они из обслуги и поддерживающего персонала. Только они все мертвы уже.