Скверная

Холду она почему-то сразу не понравилась. Я по губам поняла, что он ругается, хотя за воем ветра не слышала ничего.

Выверенным движением он ударил четко в середину.

Холод сковал не только тело, но и разум, и здесь и сейчас я вряд ли могла уловить чьи бы то ни было намерения, но почему-то не сомневалась: Холд знает, что делает.

И ни разу же не сбился, несмотря на его проблемы!

Этому магу точно нужен был усилитель?

Аномалия сдаваться легко не собиралась. Направленную в нее магию сбивали порывы ветра. В воздухе вместе с крупными хлопьями снега летали искры. Одна такая оставила Холду ожог на тыльной стороне ладони. Я поняла, что от творящегося магического безумия лучше держаться подальше, и отошла на несколько шагов к экипажу. Напарник тоже понял и, не оглядываясь, закрыл меня щитом.

Нашел время думать обо мне!

Но… должна признать, стало не так холодно. И получилось перевести дыхание. Озябшие пальцы понемногу отогревались.

В воздухе мелькнул один из погодников. Им там тоже приходилось нелегко.

Тем временем у Холда творилось нечто невообразимое. Его магия… серо-сиреневый туман фейхов. Он подчинялся Холду! И – не знаю, как я это почувствовала, – должен был закрыть аномалию. Точнее, прорыв. Но не закрыл, ветры сбили. За снежными завеями лица Холда я не видела, один лишь силуэт, но внезапная восприимчивость позволила ощутить его удивление.

Что-то шло не так.

Молочная пелена опять становилась непроницаемой.

Я ничего толком не видела, но чувствовала… как удивление переходит в непонимание… А потом нечто чуждое, опасное. И жалящие удары.

Дыхание вырывалось облачками пара.

Боль.

И кровь.

Я подбежала к щиту.

Мраков Холд!

Только выживи, я не знаю, что с тобой сделаю!

Заорал кто-то из погодников, и этот звук закончился жутким бульканьем.