Скверная

Когда Холд ворвался в холл, я лежала в гостиной на диване, замотанная в шерстяное одеяло, и пила обжигающе горячий бульон. Сама бы я предпочла ароматный кофе или, на крайний случай, чай, но Дейлис настояла на полезном бульоне. Унять дрожь все еще не получалось. Иногда даже зубы стучать начинали.

– Вот, – продемонстрировала меня магу Милли, беспомощно взмахнув в мою сторону руками. Ее тоже начинало потряхивать от нервов.

– Клодия! Цела?!

Самой мне интереснее было, как он сумел пройти охранные чары, будто бы их даже не заметив, но сил ворочать языком не нашлось. Их едва хватало на то, чтобы дышать.

Холд опустился на корточки возле дивана и пытливо всмотрелся в меня. В глубинах его зрачков мелькнули огоньки силы – видимо, не просто так он в меня всматривался.

Я же изучила его достаточно, чтобы распознать выдох облегчения.

– Ни на минуту тебя без присмотра оставить нельзя, – в характерной для него несколько грубоватой манере проворчал маг.

И раньше, чем я успела начать возражать, притянул меня к себе вместе с одеялом и крепко-крепко обнял. Ведьма еле успела подхватить чашку с бульоном. Я же повисла тряпичной куклой в объятиях Холда, уткнулась носом в теплую кожу на шее, вдохнула ставший привычным резковатый запах и почувствовала себя защищенной. Да, пожалуй, это именно так можно назвать.

Удары сердца мага отдавались будто бы и в моем теле тоже. Его беспокойство, страх и сила словно соткались вокруг меня коконом. Необыкновенное ощущение полной защиты. И еще… по капле я наполнялась энергией. Восстанавливалась. Но это уже не совсем Холд. Не только он. Мы вместе.

Рассказывать о происшедшем досталось Милли, я лишь встревала иногда с недостающими подробностями. И Холд по мере рассказа все смурнел.

– Это была аномалия? – Отчаянно хотелось спать, но выяснить все было важнее.

– Нет, Клодия. – К его чести, обманывать меня маг не стал. – На тебя напали.

Наши с Милли рты приоткрылись правильными такими буквами «О».

– Я пока не знаю, кто это сделал, но я его обязательно найду, – продолжал Холд.

Да что там, даже у опоссума, свесившего хвост с плеча Милли, челюсть отвисла.

А Холд тем временем закончил:

– Пока же ты переезжаешь ко мне.

Хотелось бы обвинить его в чрезмерной опеке и в том, что он просто воспользовался случаем, но язык не повернулся. Слишком свежи еще были страхи от пережитого. Поэтому я лишь пошевелилась в таких надежных объятиях, устраиваясь удобнее, выпутала руки из них и из одеяла и вцепилась Холду в плечи.

Отпустить его сейчас было выше моих сил.

– А это точно приемлемо? – В сложившихся обстоятельствах роль взрослой и думающей наперед взяла на себя Милли. – Репутация Клодии не пострадает? Я понимаю, что после отработки она, может, уедет, но не хотелось бы, чтобы сейчас ее шпыняли.