При упоминании пирожков Нил буквально расцвел, сверкая радостной улыбкой.
Наталья Степановна исчезла из моей жизни тогда вместе с сыном. А поскольку для Кирилла мать всегда была больной темой, то после встречи на базе отдыха я и не затрагивала этот вопрос, избегая неловкой ситуации. Будучи приятным добрым человеком, она оказалась падкой на мужскую ласку. Непрерывная цепочка из любовников, проходившая через их квартиру, не добавляла Наталье Степановне уважения соседей. Нередко случайные поклонники избивали Кирилла, который пытался в очередной раз закрыть перед их носом дверь. После таких стычек друг неделями отсиживался у нас дома, залечивая раны и ушибы, а иногда и переломы.
— Интересно, она меня помнит? — невольно вырвалось в слух, а Кирилл грустно улыбнулся. — Тогда передавай от меня привет.
— От нас тоже передавай, — произнес вошедший на кухню Марк. — Твоя первая зарплата, Нэлли. Поздравляю!
— Спасибо, — взяв в руки пластиковую карточку, я радостно улыбнулась.
— Чтобы дальше было больше, первую премию полагается обмыть, — усмехнулся друг детства.
— Я пас, — тут же соскочил Марк, — мне надо текучку разобрать.
— В этот раз я тоже пропущу, — Нил поднялся со своего места и направился на выход, — закончился тест новой программки, нужно все проверить.
Я покосилась на Кирилла. Правильно расценив мой взгляд, друг одним махом осушил стакан сока, достал из холодильника пару банок пива и направился в гостиную. Я мысленно потирала руки. Нам давно пора было поговорить по душам и выяснить, что произошло за время разлуки. Усадив парня в кресло, я опустилась на широкий подлокотник, положив руку ему на плечо.
— Я рад, что теперь мы в одной команде, — вместо тоста произнес Кир и, вручив мне открытую банку, сделал глоток своего пива.
— Выглядишь ты при этом совсем не радостно, — тихо заметила я. — Расскажешь?
Покачав головой, Кирилл невидящим взглядом уставился в окно, удерживая всю боль глубоко внутри. Тяжело вздохнув, я оглядела гостиную и, приметив несколько подходящих шкафчиков, отправилась на поиски более крепкого алкоголя — оптимального лекарства от меланхолии и боли. Мне повезло, и уже за второй дверцей прятались графин с янтарной жидкостью (судя по запаху — то ли виски, то ли коньяк) и несколько непочатых бутылок.
Эх, один черт! Раз уж я в крепком алкоголе не особо разбиралась, то схватила графин, два бокала, и приступила к спиртотерапии. Разлив напиток, я заняла облюбованный подлокотник и протянула бокал Киру. Он залпом его осушил, даже не посмотрев, что это было! С таким же успехом я могла подсунуть пурген или цианистый калий, друг все равно не заметил бы разницы.
Разговор не очень клеился, но за пустой болтовней легко было наполнять быстро опустошаемый бокал, пока мы не дошли до кондиции «всё тайное рано или поздно становится пьяной исповедью». Устроившись поудобнее, я приготовилась слушать и анализировать. Возможно, сейчас я поступала не совсем красиво, но мне нужно было знать историю Кирилла. Чтобы простить его исчезновение восемь лет назад. Чтобы окончательно отпустить первую любовь, разбившую на острые осколки мое сердечко. Чтобы оставить наши жаркие ночи в прошлом и больше не думать о своем первом мужчине.
Если утром Кир вспомнит наш разговор, мне придется просить политическое убежище у Марка, но я очень рассчитывала, что этого не случится. Не зря же друг намешал разный градус. И упускать такой шанс было нельзя. Я уже не единожды просила рассказать, где он пропадал эти годы, и как попал в команду хантеров. Но кое-кто отмалчивался и лишь сверкал загадочными улыбками.
— Кстати, я так и не узнала, почему вы скоропалительно уехали. Что случилось?
— Случился очередной мужчина, — прижав ко лбу бокал, Кирилл устало выдохнул. — Она никогда не умела выбирать. Ты ведь помнишь, Ежик, какими были ее мужчины? Одни уходили сами, других приходилось выгонять силой. Но однажды ей совсем не повезло… Там была тяжелая история. Мать поздно поняла, с кем связалась, и ей пришлось бежать от него, чтобы выжить. А я не мог ее бросить. — Друг откинулся на спинку кресла и потерся головой о мою руку, словно ища утешения. — Два года скитаний, нервов и скандалов. А затем он все-таки ее нашел. Я в это время был на работе, а когда вернулся… Врачи буквально собирали ее по кусочкам. Каждую косточку. А я тогда впервые узнал, что такое страх за близкого человека и жгучая, всепоглощающая ненависть. А еще усталость от постоянной беготни. Нэл, я ведь никогда не просил много. Хотел нормального детства без драк и побоев. Хотел быть рядом с любимой девушкой, затем выучиться на инженера, жениться и завести семью. Вместо этого…
Кирилл вновь замолчал, и по тусклому бессмысленному взгляду, направленному в потолок, я поняла, что он до сих пор остро переживает те дни. Взяв графин со стола, я вылила остатки «огненной воды» в его бокал. Кир тут же сделал несколько глотков, глубоко вдохнул и продолжил.
— Я нашел его. Выследил. И убил. Попытался вычеркнуть из своей памяти, будто никогда и не было всего этого. Но через пару дней у меня начались кошмары. Эта тварь даже после смерти не хотела оставлять нас в покое. Тогда-то и проявился мой дар. Я развеял сущность, а затем на меня вышли Марк и Даниил. Так я и стал хантером. Как видишь, ничего интересного.
— Что именно тебя гложет? Убийство человека? Или то, что не смог защитить мать?