— Попадаются странные люди, знаешь ли.
Нет-нет, я вовсе не намекаю на кое-кого, чье имя больше не произношу вслух в своем доме и не вспоминаю всуе. Именно так! Имя Соверен Гард — теперь под запретом, как оживляющие заклятья на бесполезных для нимфы уроках по некромагии.
— Не знаю, что насчет некоторых, но я коренной анадариец. Мы не представляем жизни без перцовой пасты! — торжественно заявил он и начал мыть руки под тoнюсенькой струйкой воды, текущей из кухонного крана. Я следила, как парень аккуратно закрутил разболтанный вентиль, потом замер и снова раскрутил. Подозреваю, что попытается починить, если не доломает окончательно.
Мы провели приятный вечер за разговорами. Юджин рассказывал об учебе на боевого мага, о службе стражем. От местных он знал, что я не сумела поступить в академию, и как-то ловко обходил неприятные вопросы. Правда, кроме одного…
— Что собираешься делать с коттеджем? — спросил он.
Я замялась и, ковыряя вилкой в еде, призналась:
— Честно говоря, задумываюсь о продаже. Мне не по карману его содержать, а дому нужен хозяин.
— А Трэн?
— Если он с тобой вдруг свяжется, то обязательно дай знать. Мне есть что ему сказать. Много!
— Он тебя бросил, — прозвучало утвердительно. По всей видимости, ничего другого от нимфы никто не ждал. Для потомков лесного народа было в порядке вещей легко разрывать семейные связи. Этим брат пошел в отца.
— Не только меня. Ты знал, что у Трэна дочь? Зимой ей исполнилось шесть, и она живет под фамилией матери. Даже в семейное древо не внес, паршивец!
На некоторое время в кухне поселилась странная тишина. Похоже, для лучшего друга Трэна Астора новость о ребенке тоже оказалась полной неожиданностью.
— Ты никогда не думала вернуться на Анадари? — прозвучал вопрос. — Здесь, конечно, нет ничего модного, тем более дома мод… Но, уверен, работа найдется. И коттедж деда не придется продавать.
— Этот коттедж слишком большой для одного человека.
— А зачем жить одной?
На секунду мы встретились глазами, но парень быстро отвернулся, сделав вид, будто страшно заинтересовался стаканом с водой. На самом деле, даже мне стало любопытно, потому что на поверхности отчаянно боролась за жизнь крошечная мошка. Юджин закономерно стакан отставил.
— Если бы жизнь была простой, то люди походили бы на бабочек, — припомнила я любимое выражение моей матушки.
— Сколько я тебя знаю, Лэри, ты всегда была такой, — усмехнулся Юджин. — Ужасно сложной.
Я словно наяву услышала низкий ироничный голос спесивого болвана:
В пустой гостиной, ломая звонкую тишину, забили старые напольные часы. Они отсчитали восемь ударов, и Юджин начал собираться. На острове Анадари существовали собственные правила. Если неженатый мужчина после наступления сумерек выходил из дома одинокой женщины, и они не являлись родственниками, то им было проще обвенчаться. Желательно на следующей день. Все равно припишут страстный роман, обсудят во всех деталях и начнут энергично порицать. Осуждение — это любимый вид развлечения у анадарийцев! Мне по большому счету было плевать, а Юджин, видимо, побаивался в конце недели вдруг проснуться бесповоротно женатым на нимфе. Даже если она не собиралась задерживаться на острове.