Ася

Дориан вошел в свою комнату и стремительно прошел в душ. Он быстро разделся и ополоснулся. Вода освежила его и придала сил, но даже это не избавило его от тяжелых мыслей, самая главная из которых была: «Зачем же я её оставил?». Он же интуитивно чувствовал, что что-то не так в её просьбе. Ну какая может быть водичка, когда она спиртное весь вечер хлестала?

«И ведь повелся как наивный идиот!», — заскрипел он зубами.

Он вышел из ванной комнаты и двинулся к гардеробной, когда взгляд случайно скользнул по кровати. Вот тут он и понял выражение: «Застыл как громом пораженный». Он и застыл. Потом пару раз моргнул и осознал, что ему не чудиться. На его постели, обняв его подушку, безмятежно спала ОНА.

Никогда еще за все годы жизни его не обуревали столь противоречивые желания, как в тот момент. Одно из которых было немедленно её разбудить и наорать, второе же было самое неожиданное и нелогичное — взять её на руки и крепко обнять.

Применив всю свою выдержку, он выбрал третий вариант — оделся и вышел из комнаты.

Он без труда нашел Ульриха — тот отдавал распоряжения на завтра своим людям, вернее уже на сегодня.

— Ульрих, отбой, — сказал он.

— Что? — удивился тот, — Дориан, не теряй надежды!

— Она нашлась.

— Как? Где? — не мог поверить друг.

— Спит в комнате как сурок.

Ульрих выругался и отпустил людей. Все с облегчением разошлись, что и не удивительно — ночь выдалась не легкая.

— Я завтра слуг лично выпорю! Как они могли её не заметить?! Думаешь, она все время там была?

— Оставь. Сегодня и так все набегались. Подождем до утра, может она расскажет где её носило.

— Я пошлю к ней служанку, пусть останется в её комнате, чтобы она опять не пропала.

— Нет! — резко воскликнул Дориан, а потом постарался взять себя в руки. — Никого не надо. Я сам прослежу. Не забывай, что она моя…, - и так и не закончил предложение, не зная как её назвать. Слово «моя» так и повисло в воздухе.

— Давай отдыхать, до завтра! — продолжил он. — И… никаких служанок с утра, пока я первый с ней не поговорю!

Дориан развернулся и пошел к себе, а Ульрих проводил его задумчивым взглядом.

***

Это что за барабаны бьют? Убрать немедленно! Это же садизм с утра такой шум устраивать. Почему же так плохо?! А это точно моя голова или её пожевали, а потом мне вернули?