Полутона

22
18
20
22
24
26
28
30

А где-то плачет одна сирена – никто не хочет ее слушать.

Наивные, даже немного неловкие юношеские стихи – Ник и сам писал такие когда-то. Ритм порой хромает, хотя мелодия это сглаживает. Но в самих словах чувствовалась такая тоска…

Тоска и одиночество.

Не эти ли чувства с головой накрывали учеников Колледжа Килкенни, завладевая их разумом и заставляя бросаться с крыши или вонзать в себя кинжал?

Как и в прошлый раз, Ник заплатил МакМурри. Не только за саму работу, но и за гарантию того, что спиритуалист будет продолжать молчать о своем взаимовыгодном сотрудничестве с младшим инспектором Департамента полиции. Платил Ник, разумеется, из своего кармана, но против ничего не имел. Куда больше пустых банковских счетов его нервировали неразгаданные тайны.

Выйдя из офиса МакМурри, Ник сжал амулет зова. Спустя несколько мгновений на противоположной стене коридора отразилось нежное личико Клио. Они условились встретиться в кафе, в котором часто бывали подростками. Там до сих пор подавали вкуснейшую пиццу во всем Кенгьюбери.

Ник пришел в кафе первым и успел даже сделать заказ – вкусы Клио он, конечно, прекрасно помнил. Жаль только, что они давно не встречались без повода, просто чтобы поболтать. Ведь и сегодня на встречу с ней Ника привело дело.

Хлопнула стеклянная дверь, зазвенели колокольчики «музыки ветра», и появилась Клио, озаряя пространство кафе своей лучезарной улыбкой.

– Пицца! – обрадовалась она, непосредственная, словно ребенок.

Какое-то время они просто жевали, прерываясь разве что на безобидные городские новости вроде постройки нового парка неподалеку от дома Клио. Но когда от пиццы осталась лишь пара кусочков (преимущественно стараниями Ника), пришло время разговора посерьезнее.

– Тебе удалось выяснить что-то о Мелинде? – осторожно спросил он.

Клио разом помрачнела. Помолчала, комкая салфетку.

– Что такое?

– Я просто хочу быть уверена, что то, что я скажу, ей не навредит.

Ник откинулся на спинку кожаного дивана. Если вспомнить род его деятельности (и юный возраст Мелинды), нетрудно понять, что именно беспокоило Клио.

– Разве я когда-то вредил людям из прихоти? – мягко спросил он. – Разве доносил Трибуналу на безобидные полуночные забавы?

«Если они, конечно, оставались безобидными».

Клио перестала комкать салфетку. Глаза цвета морской волны удивленно расширились.

– Как ты догадался?

Ник пожал плечами.