— Вот оно что, — пробормотал я.
— Кажется, я говорила, что имею свой подход к мертвым, — мягко сообщила Людмила Федоровна и поправила волосы, словно вспомнив о старом шраме.
— Вам надо чаще выходить из дома, — заявил я.
— Я накануне вернулась из гостей, — напомнила женщина.
— И это замечательно. Но все же мне кажется, что вы избегаете общества. Смею предположить, что все дело в том, что вы все еще считаете себя затворницей. Быть может, вы смущаетесь большого скопления людей…
Я замолк, позволив собеседнице рассказать обо всем самой. Женщина прошлась по комнате и остановилась у окна.
— Знаешь, Павел, иногда я забываюсь и пристально рассматриваю людей. Смотрю на них в упор, словно они не могут меня заметить. И только когда люди смущенно отводят взгляд, понимаю, что делаю что-то неприемлемое.
— Вы привыкнете к новым реалиям, — возразил я. — Надо чаще выходить в люди, чтобы практиковать навыки живого человека. Компания мертвых, конечно, это совсем неплохо. Но вы живая.
— Ты прав, — вздохнула Яблокова и бросила на меня короткий взгляд через плечо. — Но дело не только в моей нелюдимости.
— И в чем же еще? — я нахмурился. — Если причина в том, что вам надо обновить гардероб, то мы можем позволить себе пригласить любого модиста. У меня, кстати, есть один хороший портной, который вам понравится. Ему помогает призрак…
— Спасибо за твою заботу, дорогой, — грустно улыбнулась женщина. — Но дело не в этом. Точнее… не только в этом.
Людмила Федоровна поправила штору и обернулась ко мне.
— Мне немного не по себе оттого, что я могу встретить кого-то из своего прошлого. Я все же была не последним человеком в Петрограде.
— Вы беспокоитесь, что вас узнают, — я понятливо кивнул. — Вот только вы забываете о человеческом факторе. Никому в голову не придет мысль, что эффектная женщина — та самая Виноградова. Прошло много лет, с тех пор как вас официально признали мертвой. Жизнь идет своим чередом. Люди думают о своих проблемах, озабочены собой. Даже если кто-то увидит в вас что-то давно знакомое, то решит, что это обычная ностальгия по старым временам. Вы остались в том же возрасте. Но сейчас у вас другая прическа, которая сделала вас совсем иной.
— Думаешь, мне идет? — неуверенно уточнила соседка и поправила челку.
— Очень, — я улыбнулся.
— В Смуту были в моде высветленные волосы, — усмехнулась Яблокова. — К тому же их часто накручивали на бигуди. А про макияж и говорить страшно.
— Вам очень идет новый образ, — кивнул я.
— Спасибо вашей бабушке. Она вызвала свою помощницу, которая занялась мной. Я и сама себя сейчас в зеркале не узнаю, если уж откровенно.
— Мне ужасно не хочется, чтобы вы оставались в этих стенах, когда вокруг целый мир, который для вас открыт, — проникновенно проговорил я. — Вы ведь понимаете, что не каждому выпадает такой уникальный шанс — начать все заново в одном и том же мире.
ebooksa