– Отец, разве вы не понимаете, к чему все идет? – Анна едва не плакала. – Они убьют нас, они нас просто убьют…
– Аннушка, дочка, ты просто немного нервничаешь. Но не переживай, как только мы уедем отсюда, сразу дадим телеграмму Гаврюше, и он нам поможет…
Анна согласилась бы себе левое ухо отрезать, лишь бы не посвящать дядю Гавриила в свою тайну.
Она терпеть не могла этого напыщенного, слащавого, заносчивого…
Гр-р-р-р-р!
Каких слов ни подбери, а все мало.
Анна прикрыла глаза и попробовала еще раз:
– Папенька, неужели вы не видите, к чему идет дело? Сначала нас согласились отпустить и даже предоставили поезд, чтобы добраться до побережья. Потом выяснилось, что тетушка Элоиза нас не примет, и мы задержались на неделю. Потом мы решили уехать в Ламермур, но выяснилось, что на путях идет ремонт. И вот в результате мы здесь, в Зараево, и никто о нас не знает. Сюда даже почта не доходит… мы в полной ИХ власти.
Петер ласково погладил дочку по каштановым кудрям.
– Аннушка, не переживай. Нам ведь все объяснили…
– Папенька, им нельзя верить! Умоляю…
Скрипнула дверь часовни.
Анна обернулась – и с одного взгляда поняла: поздно.
Непоправимо поздно.
На пороге часовни стояли двое молодых людей. Обоих она знала, к обоим привыкла. Оба давно уже были среди их охраны… Назовем вещи своими именами: среди их сторожей. Конвоя…
Этих людей волновала не безопасность императорской семьи.
Их волновало, чтобы никто не сбежал, Анна это отчетливо понимала…
Обычно они были…
Нет.
Сейчас они были другими. Напряженными. Будто на взводе, приготовились к прыжку. Словно…