В общем, по телевизору кино показали накануне. Что-то такое про басмачей. Тыгы-дык, тыгы-дык, бабах-бах, вжик-вжик... Кажется, «Седьмую пулю» – ну, в общем, какой-то лихой вестерн про чекистов и Среднюю Азию. Ту самую, откуда Максутыч родом (а он казахстанский, как и я, только меня по экстерьеру шиш распознаешь, а Максутыч – ну натурально Джамбул и Абай).
И вот едем мы в автобусе со службы. Битком. Каждый в своих размышлениях. Кроме Данилыча, понятно. Откуда у ПНШ по режиму в голове размышления? Неоткуда им там взяться. Но Данилыч вальяжно сидит на кресле, которое в невоенных автобусах «для пассажиров с детьми и инвалидов», и оценивающе смотрит снизу вверх на стоящего рядом Максутыча. Которого непременно нужно подколоть. И немедленно, вот прям сию минуту. Не особо утруждая себя размышлениями (как уже было сказано), Данилыч быстренько находит блестящий (с его точки зрения) способ:
– Слышь, Максутыч, а вот вчера кино показывали. Смотрел? Там у них курбаши был. Какой-то Махмуд-курбаши. Или Ахмед-курбаши... не помню. Вот ты объясни мне, кто такой курбаши?
Максутыч на топорно вырубленный юмор «пятнадцатилетнего капитана» не реагирует. А это невежливо, чтоб вы знали. Особенно если вопрошающий имеет чуть более высокое воинское знание, и если его несёт, как салагу-подводника при первом срочном погружении:
– Максутыч! Ты чё, не слышишь, что ли? Кто такой курбаши? А то кино показали, а народу и неясно ни фига… (Под словом «народ» Данилыч, понятно, разумеет самого себя.) А? Максутыч! Ты ж оттуда, должен знать. Поясни народу! Или сам не знаешь? А? Эй, Максутыч, аллё! Я тебя спрашиваю! Кто такой курбаши?
Короче, раз этак примерно на восьмой или десятый Марат Максутыч через щёлочки глаз внимательно смотрит на Данилыча сверху вниз и еле заметно усмехается самым уголком рта:
– Курбаши, товарищ капитан-лейтенант, это у них что-то навроде ПНШ по режиму и охране.
И автобус чуть не развалился от хохота.
Заметим, Виктор Данилыч впоследствии таки стал капитаном третьего ранга и комендантом Приморского, то есть самым главным курбаши в гарнизоне.
ВОСПИТАТЕЛЬНАЯ РАБОТА
Это про нашего замполита, Ивана-дурака III. Третьего – потому что до него был просто Иван-дурак (фамилии не буду называть), потом Иван-дурак II и, наконец, он самый. На каждом погоне по две больших звезды.
– Что, что ты мне глазки пучишь, урод? Две с-сраных звёздочки нацепили и думают, что они всех умней. Я те дам «всех умней»! Да я тебя, мудака, на полметра сквозь бетон вижу!!! А ну давай, говори, как было! Пьянь недоношенная!.. Как звездану щас!!! (Хватает со стола тяжёлое допотопное пресс-папье.) Ты кого насосать хочешь? Ты меня насосать хочешь? На!!! (Неприличный жест.) Насоси!!! Замполита не насосёшь! Я замполитом был, когда ты, пупсик, ещё капелькой белой висел! Ты мне в окно не лыбься. Ты давай, колись, как оно всё было! Давай, Андрюша, давай, не огорчай меня, сынок... А то как уэбу щас!!! (Снова хвать пресс-папье.) Не хочешь колоться? Зря, зря-а-а. Я ж тебя, стручок зелёный, на метр в бетон вижу, с-сучья морда! «Мы!.. литинанты!.. кортики!..» Я те этот кортик прямо вон туда вот засажу и проверну! Скажешь, не проверну? У-у, к-козья жопа! И где вас таких делают? Пить не умеете – так хоть блевать научитесь! Давай, давай, колись, я сказал. Где, когда, кто ещё был, куда пошли? Молчишь, стервь... Ну молчи, молчи. Ща как уэбу!!! (Опять грохот пресс-папье об стол.) Замполита он обмишурить хотел, я т-те обмишурю! Кого ты обмишурить хочешь, дитё? Я ж тебя на полтора метра сквозь бетон!.. Шо за литинант пошёл… Ладно, уродец, так и быть. Я сам всё за тебя скажу, чучело златопогонное. Смотри сюда! (Карандаш, лист бумаги.) Сюда смотри!!! Как уепу щас!.. Видишь? (Рисует кривой кружочек.) Это ты, курвец. А вот (ещё кружочек) это – она! В джинсиках мериканьских! Плять кукурузная! А вот это – что? – бутылка!!! (Рисует.) Сюда смотри, чмо! Ща как... Я ж всех вас, говнюков, на три метра в бетон вижу! (Рисует корявую извилистую линию.) Вот это ты. Пошёл, пошёл... А вот она... (Ещё линия.) А вот ты... А вот она... пошли… А вот – гляди сюда, засранец! – бутылка! Тоже пошла, пошла, пошла... А вот ты... А вот она... Ой! ПЕРЕСЕКНУЛИСЬ!!! ВСЕ ТРИ!!! Ты понял меня?! В одной точке пересекнулись! Вот так оно и было! Да я тебя, пыздюк, на шесть метров вижу сквозь бетон!!! Понял?! Как уэбу щас!.. (Опять хватает пресс-папье и замахивается.)
– Стыд и позор, товарищи офицерики, ё-маё! Это же ж надо, ну! Во что вы превратили своё офицерское общежитие, лейтенанты? Что вы там пишете у себя на обоях? Кто к вам туда ходит? Нормальная баба же не сможет войти в ваш гальюн, не! смо! жет!!! А если и войдёт, то потеряет на хер всё свое сознание и провалится в ваш ни разу не мытый горшок! Правильно называют вашу общагу – мартыфанник! Я сто раз говорил, и в сто первый скажу. Пьянство – это зло, понятно? Враг боевой готовности. Непонятно? Повторяю: пьянство – зло. Если не умеешь пить. А уметь пить – это значит «уметь пить», понятно? А вы умеете? Что вы вчера жрали? Снова ваш этот ваш... шмур-дяк? Бросьте, литинанты, не надо мне! «Рислинг, благородное вино, жемчужина Крыма»... Портвейн «Кавказ» вы лакали всем скопом! Причём розовый! Что, нет?! Портешок-портянку! А потом: у-уй! о-ой! а-ай! головка болит!.. в смысле – голова. А сказать, почему болит? Хы. Ещё бы не болела. Потому что надо знать! Знать, понятно? – кто и как это ваше благородное винище делает! Знаете, нет? Конечно, не знаете... Сказать? Нет, я вас спрашиваю: сказать? Я скажу! Объясняю вам, товарищи, растудыть, офицерики. Объясняю: вот черноморское побережье Молдавии, то есть Кубань и эта ваша Массандра... лето… жара… солнце жарит из зениту... Здорове-е-енные такие чаны стоят. А в них как раз ваш любимый виноградик. Кучей. Нава-а-ален туда. И бабы – то-олстые, жи-ирные – босыми ногами этот ваш виноград давят, ножищами своими бабскими топчут и давят, топчут и да-авят... немытыми… (Показывает.) А солнце всё жарит и жа-арит... А они даавят!.. А пот течё-ёт!.. По мордам течет, по подмышкам ихним, по сиськам, по ляжкам, по местам этим вашим любимым волосатым – тьфу! (Показывает.) Мутный такой, ли-ипкий... (Показывает.) Бле-е-е-е!.. Не противно ещё? По ножищам по бабьим стекает, стекает, и всё туда, туда... В ча-ан! А вы ещё спрашиваете, почему у вас с утра голова болит... Потому и болит, ё-моё. Как дети малые, ей-богу... Тьфу! Всем троим по выговору. Что молчите, поросята? Отвечать: есть выговор! Вот так... марш отсюдова.
– Так, лапушки мои, матросики вы мои ненаглядные, давайте-ка всё честно и по порядку. Где взяли, что пили, кто ещё был. Ну?
– Тащ, ну правда! Мы шли, вдвоём вот с ним, а там за углом КПП она и стояла.
– За углом КПП?
– Так точно, тащ...
ebooksa