– Я сделала все, что в моих силах. Теперь ваша очередь.
Поставив на стол кейс, Обрайн сказал:
– Личное дело Томми находится внутри этого кейса, только давайте сразу с вами условимся вот о чем: вы его будете смотреть именно в этой комнате. Разумеется, никакого копирования или переписывания. За подобные вольности с меня могут снять голову, а я и так много взял на себя. Через час я должен буду вернуть его на место.
– Я все поняла. И очень признательна вам.
– Если так, тогда можете приступать, – вытащил Обрайн папку в кожаном переплете. – Весьма непростое дело. Скажу вам так: на нем просто некуда ставить грифы секретности, насколько оно серьезное.
Девушка осторожно взяла досье. Папка в ее худых руках выглядела прибавившей в весе. Открыв первую страницу, Дарья Шелест углубилась в чтение.
– Не возражаете, если я побуду здесь, – спросил Обрайн.
– Можете остаться, – отвечала Дарья.
В ответ Обрайн лишь едко хмыкнул. Перевернув несколько страниц, Дарья спросила:
– Почему в деле Томми фотография разбившегося самолета?
– Не знаю, – очень искренне произнес Обрайн, выдержав упругий взгляд. – Дальше там об этом ничего не сказано, я сам ломаю голову. Этот вопрос следует адресовать фотографу и тем людям, которые занимались этим делом. Меня это особенно не интересует. У меня сейчас и своих дел по горло. Могу только предположить, что эта фотография с места падения лайнера.
– Мне знаком номер этого самолета, – показала она на обломок. – Вторым пилотом разбившегося самолета был брат Томми.
– Да, я тоже что-то припоминаю, – не стал отказываться Обрайн. – Помню, что со всем этим делом была связана какая-то очень некрасивая история.
– Томми любил своего брата, они были очень близки.
Обрайн внимательно наблюдал за девушкой, сосредоточенно вчитывавшейся в текст. Дальше дело изобиловало фотографиями, в том числе и теми, где Томми был запечатлен со своим братом. Оба улыбающиеся, счастливые. Последние годы, когда они оба были живы. Братья даже не подозревали о том, что за ними уже не первый год велось наблюдение спецслужб. Если покопаться в секретных архивах, то можно натолкнуться на аудиозаписи их разговоров.
Девушка и сама чем-то напоминала совершенный компьютер: крупные глаза копировали тексты, закладывая их в уголки памяти. От внимательных и пытливых глаз не могла скрыться ни одна запятая.
Досье Дарья вернула через сорок пять минут.
– И что вы скажете? – спросил Обрайн, забирая папку.
– Я остаюсь при своем мнении.
– Мэм, позвольте узнать, каком?