– Арсений Юрьевич, мы с женой уже собрались уходить, но если нужно… – неуверенно проговорил Феоктистов.
– У меня для вас хорошие новости, хотелось бы сообщить о них не по телефону.
– Хорошо. Я еще побуду некоторое время.
Положив трубку, Хабаков вышел на улицу, изрядно потемневшую от набежавших туч, и сел в машину, собираясь отправиться к Феоктистову. Тот проживал в нескольких кварталах от управления. Вскоре Арсений был на месте и, позвонив в домофон, вошел в подъезд. Хозяин квартиры встречал его у входа, широко распахнув дверь. Стараясь скрыть волнение, он сдержанно спросил:
– Так там что у вас? Рассказывайте!
– Может, сначала пройдем в квартиру, Потап Викторович, чего ж мы будем на лестнице разговаривать, – улыбнулся Хабаков.
– Да, конечно! Проходите, – отступил в сторону Феоктистов. – Знаете, все это время я хожу сам не свой.
– Понимаю, – кивнул Арсений, проходя в комнату. Вытащив несколько фотографий, он протянул их слегка растерянному Феоктистову. – Взгляните на эти снимки. Узнаете свои вещи?
Потап Викторович нерешительно вытянул фотографии, внимательно изучил их и произнес глухим голосом:
– Все это из моей коллекции… Вы ее нашли?
– Отчасти. Только то, что на фотографиях. Сейчас часть вашей коллекции находится в криминальной полиции Мюнхена.
– Боже мой! Боже мой! – закрыл лицо ладонями Феоктистов. – Неужели это правда? Простите меня, простите… Какие же тут могут быть сомнения! Я знал, что именно вы сумеете найти коллекцию. Когда мы можем ее забрать?
– Все не так просто, Потап Викторович, существуют некоторые процессуальные вопросы. Собственно, для этого я и пришел. Вы должны узнать похищенные у вас предметы: иконы, гравюры, карты, старинное оружие… А потом мы с вами полетим в Мюнхен, где они на данный момент находятся. И только после решения суда вы получите их обратно. То же самое я могу сказать о вещах из аукционного дома «Козерог».
– Когда мы можем отправиться? – по-деловому спросил Феоктистов.
– Как только оформим документы. Думаю, дня через два-три… Где-нибудь после обеда.
В Мюнхен прилетели через три дня. Не заезжая в гостиницу, прямо из аэропорта направились в криминальную полицию, размещавшуюся в старинном особняке с узорчатой лепниной на фасаде. Едва Хабаков назвал дежурному свою фамилию, как тот, понимающе кивнув, позвонил по телефону. Их уже ждали.
В холл быстро спустился спортивного вида человек с пятидневной седоватой щетиной на сухощавых скулах. Тот случай, когда небритость не делала его старше, а лишь придавала ему моложавость. Увидев вошедших, он коротко представился по-английски:
– Инспектор Гельмут Пельц… Вы, кажется, говорите по-английски, я ничего не напутал?
Арсений крепко пожал протянутую ладонь и, посмотрев на Потапа Викторовича, подтвердил:
– Да, говорим оба… Это господин Феоктистов, тот самый пострадавший коллекционер.