– Что он здесь делал? – удивленно спросил Анри Обрайн.
– Он пытался пройти в банк по временному разрешению. Нашей службой все временные разрешения были аннулированы, а он об этом не знал. Мы ему предложили, как клиенту банка, выписать новый пропуск с ограниченным передвижением по банку, но он как-то занервничал, повел себя неадекватно, вот мы его на всякий случай и задержали. Потом сравнили с записью и поняли, что это тот самый человек, который нам нужен.
– Как его зовут?
– Блер Леман.
– Отличная работа, агент! Где вы сейчас находитесь?
– В помещении службы безопасности банка, сэр.
– Хорошо, я сейчас к вам спущусь, – сказал Анри Обрайн и отключил телефон. Повернувшись к Давиду Фуксу, понуро сидевшему за своим столом, спросил: – Вы знаете Блера Лемана?
– Знаю, – признался Фукс, – это мой однокашник.
– Когда в последний раз он приходил к вам?
– Это было пять дней назад. Мы с ним поболтали немного, а потом он ушел.
– Вот как… А ведь именно он заложил под ваш стол считывающее устройство.
Давид Фукс заметно побледнел. Не без труда справившись с накатившим страхом, он попытался даже улыбнуться бесцветными губами:
– Вот как… Неожиданно. Никогда бы не подумал, а с виду такой безобидный малый.
– Советую вам в следующий раз тщательнее выбирать друзей. Впрочем, у нас еще будет время поговорить об этом.
Служба безопасности располагалась на первом этаже небоскреба в просторном помещении. С правой стороны от двери выстроились большие мониторы, просматривающие коридоры здания (только здесь можно было понять, что едва ли не каждый дюйм банка находится под наблюдением, и все сотрудники работали в режиме онлайн). А у противоположной стены выстроен небольшой закуток для отдыха с кожаным диваном и несколькими креслами; здесь же стоял небольшой стол, где можно было перекусить и попить кофе.
В сторонке, в углу, на жестком стуле, под присмотром двух охранников сидел молодой, коротко стриженный блондин с угловатым черепом и крупными, едва ли не на выкате, водянистыми глазами. На правой щеке отчетливо различался красный подтек – видно, парни крепко поваляли его по полу, совершая задержание. Переносица сильно припухла, отчего отек расползался сразу на оба глаза. Руки, что он держал на коленях, стягивали белые пластиковые наручники.
Анри Обрайн невольно хмыкнул – красавец, одним словом! Поделом!
– Послушайте, произошло какое-то недоразумение, – запричитал задержанный. – Я совершенно не понимаю, в чем меня обвиняют.
– Ты показал ему запись? – спросил Обрайн у находившегося здесь же Пола Хубера.
– Еще нет, мистер Обрайн, ждал вашего разрешения, – быстро отвечал помощник.