Как бы там ни было – нужно уходить.
Он прошел в дом, открыл дверь своим ключом, и тотчас в нос ударил запах какой-то пряной приправы. Сюзанна оказалась на редкость домовитой хозяйкой, вот только в этот раз аппетита у него не было.
– Ты уже вернулся? – раскинула она руки для объятий.
– Да.
– На воскресный обед я приготовила жареную индейку с овощами. Давай умывайся, переодевайся и быстро к столу, – распорядилась Сюзанна.
– Уверен, он будет неповторим.
Джонатан прошел в ванную комнату. Посмотел на себя в зеркало: выглядел спокойно, как и всегда, ни один лицевой нерв не выдавал гнетущей тревоги.
– Сюзанна, а ты не хотела бы изменить свою жизнь? – спросил он, усаживаясь за стол.
– Что ты имеешь в виду? – Тарелка с овощами зависла в воздухе.
– Я к тому, что, может быть, нам уехать куда-нибудь? Например, в Америку или в Австралию?
Положив кусок индейки, она поставила перед ним блюдо и ответила:
– Но у меня здесь работа, я не могу все это бросить.
– Знаешь что, давай вернемся к этому разговору через пару дней, очень надеюсь, что ты примешь положительное решение, и потом, в Австралии тоже нужны хорошие полицейские… Ох, какой потрясающий аромат! – Слегка наклонившись к блюду, Джонатан шумно вдохнул в себя пряный запах.
– Я знала, что тебе понравится, – присела Сюзанна на соседний стул.
Обыск на квартире Вайнсберга и у ближайшего окружения, у родственников ничего не дал. Оставалась дача…
Приехав туда, майор Хабаков подивился размаху строений (при желании здесь можно было спрятать даже грузовик). Дача представляла собой впечатляющее сооружение в виде средневековой крепости, с многочисленными постройками, спрятавшимися среди многовековых сосен.
Рассредоточившись по участку, оперативники тщательно проводили обыск. Судя по убранству комнат, Вайнсберг любил не только произведения искусства, но еще и комфорт. Каждая из комнат была заставлена дорогой мебелью, в постройках проведено централизованное отопление. В просторной бане был размещен большой бассейн, соединявшийся с домом. Во дворе – коптильня под крышей. Имелся даже собственный пруд, где через серую воду просматривались темные спины карпов. Не скрывая восхищения, Хабаков вертел головой по сторонам: как бы ему хотелось жить точно так же, вкушая все мыслимые удовольствия. Однако не суждено…
Оперативники спускались в отсыревшие подвалы, поднимались на запыленные чердаки, рылись в шкафах. Все тщетно! Покойный Иосиф Маркович умел хранить свои секреты.
Хабаков вместе с другими оперативниками ходил по двору, пытаясь отыскать след пропавшей коллекции. Невысокий кряжистый татарин, числившийся у Вайнсберга кем-то вроде управляющего усадьбой, нервно покуривал сигарету, оперевшись плечом о беседку. Из прислуги он был единственный, кто в этот час находился на даче. Но на просьбы оперативников откликался незамедлительно: открывал замки, провожал по даче, отпирал подвалы. На вопросы отвечал одинаково:
– Ничего не знаю. Хозяин не говорил.