– А менты в таком случае чем будут заниматься? – задал вполне резонный вопрос авторитет.
– Тоже искать, – без тени сомнения ответил я, – работа у них такая. Только они по-своему будут это делать.
Гугенот промолчал, налил себе стопку водки и выпил ее одним махом. Кинув в рот виноградинку, раздавил ее во рту, колюче посмотрел на меня, после чего спросил:
– А что ты делал на том пустыре? Только не говори, что пришел туда поссать.
– И не буду… Передачу хотел снять про пустырь, – ответил я почти правду. – Вы, наверное, слышали, что Лесопильщиков пустырь весьма загадочное место. Про легенды, наверное, слышали, про купеческие клады с золотыми и серебряными монетами, про исчезновение людей…
– Нечего соваться, куда не надо, тогда и пропадать никто не будет, – резонно заметил Гугенот.
– Это да, – согласился я, – но все же этот пустырь – место загадочное и удивительное.
Гугенот снова помолчал, а потом негромко произнес:
– Нет…
– Что – «нет»? – не понял я.
– Я не «мочил»[1] Левого. У нас с ним все уже стало ровно.
– Когда? – быстро спросил я.
– Во вторник вечером. Когда я забрал его лайбу[2].
– «Волгу», что ли? – задал я уточняющий вопрос.
– Разумеется, «Волгу», а что же еще? – немного удивленно посмотрел на меня Гугенот. – Или ты думаешь, что у него целый автопарк, что ли? А потом, машина у него раритетная, мне нравится…
– А когда вас… ну, допрашивали, вы сказали про это? – поинтересовался я.
– Про что про это? – хмуро переспросил Гугенот.
– Про то, что забрали у Левакова «Волгу» в качестве долга?
– А откуда ты про долг-то знаешь?
– Наверное, это ему сестра Левого нашептала, – встрял в разговор одноглазый.