– Он приезжал к вам домой?
– Да.
– А почему он вас не задержал? Про «Волгу» вы ему ничего не сказали, значит, по его мнению, у вас имелся мотив, чтобы Левакова уб… чтобы причинить ему неприятности. К тому же вы ему угрожали при свидетелях, то есть при его сестре…
– После твоего «последнего» вопроса ты мне еще два задал, – заметил Гугенот.
– Простите, но один вопрос просто вытекает из другого, – ответил я оправдывающимся тоном. – Но это точно последние вопросы, Федор Николаевич…
– Никому я не угрожал, – скривился в усмешке Гугенот. – Это не в моих правилах. Тем более при свидетелях… И если бы я хотел замоч… причинить Левому неприятности, я бы их ему причинил без всяких угроз. Причем даже его не коснулся бы… И алиби у меня было бы железное… Так что сестренка Левого поганку гонит[4], когда сказала, что я наезжал на ее брата с угрозами. А то, что Левый долги свои отрабатывать не захотел и за ним зябок[5] остался, так что, я этому радоваться был должен, что ли?! Мы его с пацанами без малого четыре года «грели» в академии[6], едва ли не каждое воскресенье к нему ездили, а когда он вышел, то ручкой нам помахал: все, дескать, братва, я завязываю! Ему что, овацию за это нужно было устраивать? Рассчитайся со всеми, верни долги – и только тогда можешь быть свободен. Если бы я этого не сделал, меня пацаны просто не поняли бы. Это было бы натуральное кидалово!
– Да! – поддакнул шефу одноглазый. – Мы его что, за это благодарить должны?
– А то, что меня менты не повязали, – снова криво усмехнулся Гугенот, – так поначалу ведь и повязали, и в отдел привезли, но через два часа отпустили. Не через три часа, заметь, а уже через два…
– Я понял… А почему? – спросил я, отрывая еще одну виноградинку от кисти.
– Потому что у меня адвокат путевый. И алиби на вечер вторника у меня имеется настоящее, железобетонное…
– Понятно. А что, Леваков вам «Волгу» просто так отдал? Все-таки он сам ее восстанавливал, она ведь еще родителям его принадлежала. Что-то как-то не совсем вяжется.
– А ты дотошный, – добродушно заметил Гугенот и добавил раздумчиво, разглядывая меня: – Может, и получится у тебя докопаться и узнать, кто же Левого «замочил».
– Спасибо, – сказал я, сочтя слова Гугенота за комплимент.
– Не говори мне «спасибо», – скривился авторитет так, словно откусил от лимона. – Говори: благодарю.
– Благодарю, – поправился я.
– Мне как-то и самому его жаль. В целом он вполне правильный босяк был… Вот если бы не этот его «косяк» с перевоспитанием… А Леваков лайбу мне не отдавал, – ответил-таки на мой вопрос Гугенот.
– То есть? – не понял я.
– Я сам ее забрал.
– А что на это сказал Леваков?
– Ничего, – усмехнулся авторитет. – Его там не было.