Противостояние

— Молчание делает человека умнее в глазах окружающих, — нравоучительным тоном изрек Левченко. — Есть командир, пусть он и думает, а наше дело выполнить его приказы со стопроцентной точностью. Правильно я говорю, товарищ Полковник?

— Правильно! — довольно ощерившись, произнес Полковник.

Панас! Точно Панас, вот как его звали на Майдане! Змей вспомнил первую встречу с Полковником на Майдане. Отчетливо вспомнил, во всех подробностях, а заодно вспомнил и все, что про Панаса тогда говорили Лелик и Болик, эти двое восторгались им, как будто он видел живого Бандеру. Кстати, Левченко вспомнил, что на Майдане ему частенько говорили, что он Степан Левченко очень сильно похож на молодого Степана Бандеру. Тогда подобное сравнение его радовало, а сейчас вызвало глухое раздражение. Да, и, вообще, все происходящее, весь этот военный совет, этот Полковник с Татарином и Толстяком, даже приглушенный свет немецкого микроавтобуса, все вызвало в нем глубокое раздражение, буквально бесило. Хотелось вскочить и смахнуть с небольшого приставного столика все эти карты и схемы, а потом набить морды всем присутствующим, смачно так расквасить носы, чтобы кровавые сопли во все стороны летели, чтобы разбитые физиономии вмиг опухли от гематом и фнгалов. Левченко даже мечтательно улыбнулся, представляя себе картину расправы, а кулаки непроизвольно сжались в кулаки, да так, что аж костяшки пальцев побелели.

— Ты чего скалишься? — Полковник заметил улыбку на лице Змея… или не улыбку, а оскал?

— Полковник, а может, вы меня высадите где-нибудь, поближе к тому месту, где забрали, да я пойду своих молодцов отыщу и заодно накидаю тебе свои идеи на бумагу? Ну, как ты просил.

— Окей. Только с тобой пойдет мой парнишка, ну так на всякий случай, для связи, ну и вообще.

Змея высадили через полчаса возле все того же ресторана «Чистые пруды», вместе с ним вышел и невысокий молодой крепыш, тот самый, что встречал его возле ресторана. Парня звали Миша, и что самое удивительное это было не имя, а прозвище, а настоящее свое имя Миша так и не назвал. Ну, да ладно, Степана это особо не интересовало. Миша, и Миша, подумаешь.

К конспиративной квартире шли молча, благо здесь было рукой подать, всего каких-то пара километров, что в масштабах большого города — пшик. Можно было и на такси проехать, или даже на маршрутке, но Змею надо было подумать, хорошенько так подумать, как будто последний раз в жизни. Да и пешая прогулка в такую погоду была лучшим средством от слежки, на машине с черепашьей скоростью особо не наездишься, а выдать «топтуну» из себя праздношатающегося прохожего тоже не получится.

Человеческое сознание устроено правильно, сказал кто-то. Чтобы защитить человека от безумия, мозг вначале не верит, а потом — не помнит. Вот и сейчас, Левченко как будто забыл, что совсем недавно, всего полдня назад, он всерьез размышлял о том, как бы сподручней и половчее устроить кровавую бойню, да так, что бы весь полуостров содрогнулся от масштабов трагедии, чтобы от этого толчка «тронулся лед» и поднялась волна, которая бы смела с лица Крыма этих ненавистных москальских агрессоров, задуривших головы простым крымчанам. Сейчас Степана волновало только одно — надо как-то остановить гадов, надо удавить гниду Полковника и всех ежих с ним. Вот только в одиночку такое мероприятие не провернуть, нет, если, конечно, сильно захотеть то наверняка можно собрать всех в одном помещении, а потом порешить гадов из ПК, выпустив одну длинную злую очередь, чтобы аж ствол закипел и принялся плеваться пулями в разные стороны. Нужна помощь. Нужны подельники или помощники, тут уж кому как нравится. Факт, что одному такое мероприятие не вытянуть. При этом Змей даже на секунду не задумался о том, чтобы просто напросто не уйти в сторонку. Чего казалось бы легче, сел такси да и укатил на все четыре стороны, деньги есть, документы есть, что еще надо? Нет, Змей всей душой хотел влезть в предстоящую авантюру, и не просто влезть, а вломиться в неё с упорством гусеничного бульдозера, да так, чтобы лично намотать кишки Полковника на кулак и еще какой-нибудь шишки повыше, которая сидит где-то там и дергает за ниточки, заставляя всех этих мразей двигаться. Для них и Левченко был такой же куклой, которая должна была выполнять то, для чего, по их мнению предназначена. Вот только фиг вам господа хорошие, тут вы не угадали и Степка Левченко по прозвищу Удав, никогда не будет плясать под чужую дудку. Наплясался, хватит! Вон до чего голову задурили, что чуть жену лучшего друга вместе младенцем не убил, считая, что это во благо.

В помощники годился только один человек на земле — Словник Владимир, он же Слон. Даже если бы обстоятельства складывались по другому, все равно, кроме как к старому другу детства больше обращаться не к кому, а уж сейчас, когда он еще и крымский ополченец, так вообще, кандидатура номер раз! Вот только действовать нужно быстро и решительно и хорошо бы иметь хоть какие-то разведданные, а то придется долгое время доказывать, что ты не сумасшедший, придумавший вселенский заговор.

— Долго еще идти? — это были первые слова, которые проронил попутчик Миша.

— Нет, сейчас в гараже заберем машину с оружием и перегоним куда Полковник скажет.

Миша ничего не ответил, лишь равнодушно натянул поглубже вязаную шапку, погода стояла промозглая и холодная, к вечеру поднялся ветер, а хмурые тучи на небе могли развернуться снегом или еще — ледяным дождем. Хорошо, Миша молчаливый, Левченко совершенно не хотелось, чтобы тот заводил разговоры, не нужны они, так будет легче парня убить. То, что Мишу надо убить Степан не сомневался, во-первых, он ценный «язык», которого надо предварительно выпотрошить, а во-вторых, он принадлежит к когорте Полковника, а это значит, что он поддонок, которого не просто можно убить, а нужно убить. При этом Удав нисколечко не обольщался и на счет своей персоны, понимая, что для обычного человека, он точно такой же поддонок и мразь, как Полковник, Миша и ежи с ними.

Гаражный кооператив располагался позади между тыльной стороной поликлиники и длиннющим серым забором какого-то забора. Одинаковые бетонные коробки, с редкими вкраплениями рифленых металлических «ракушек» растянулись в два ряда, образуя длинную улицу. Левченко дошел практически до самого конца этой самой улицы, пока нашел нужный ему гараж, при этом в итоге пришлось возвращаться назад, потому что какой-то судак напутал с номерами на гаражных воротах, они шли совершенно не по порядку, а одному только известной Кришне последовательности. Почему при этом Степан помянул индусского бога, он не знал, вот помянул и помянул, как говорится Аллах с ним!

— А, что нельзя было выбрать место для схрона почище? — сварливо спросил Миша, пытаясь вытереть подошву ботинка от собачьева дерьма, в которое он только что неосторожно наступил.

— Какой первый попавшийся самый ближний гараж был, такой и снял. Сам понимаешь, что с таким грузом особо по городу фарсить не будешь, — створки ворот Удав открывать не стал, отварил лишь небольшую дверцу.

— Так, а мы, что машину выгонять не будем? — настороженно спросил Миша, не решаясь пройти внутрь гаража.

— Будем, — из недр гаража крикнул Степан, — вот только ополовиним арсенал и погрузим его в машину.

— Как это ополовиним? — сварливо спросил Миша, перешагивая через порог. — Полковник четко сказал — забрать арсенал.

— Ну, так, я и не против, забирайте. Сейчас долю малую себе оставлю, а остальное забирайте.