Киевское танго

– Тебе какая разница?

– Да никакой. Просто… спасибо.

– За что?

– Да так. Я ведь думал, что вы не такое дерьмо как мы. А оказалось – такое же.

– И что? Тебе жить стало легче?

– Ага. Легче. Спать крепче буду. Бывай. Деньги готовь.

– И тебе не кашлять…

Офицер украинской криминальной полиции Валерий Вознюк аккуратно положил телефон на место и пошел к ЛандКруизеру, стоящему как его две годовые зарплаты. А я – лежал на грязной, болотистой земле, которая была наполнена мутной болотной водой как отравленным соком, и думал – а что же дальше? К чему мы пришли, когда ищем не моральный авторитет, чтобы на него равняться, а моральное падение, как свидетельство того, что ты не более виновен, чем все остальные?

И долго ли мы сможем в этом месте оставаться? Это – крайняя, экстремальная точка? И куда, в какие головокружительно кровавые высоты – из нее качнется маятник нашего бытия?

Непризнанное государство Приднестровье. Пограничная зона.

17 июля 2017 года.

Обмен – человека на деньги – решили делать в Приднестровье, но у самой границы. Это было разумно – со многих сторон.

Приднестровье, некогда индустриальный район Молдовы, затем независимое государство – представлял из себя длинную, узкую полосу земли на берегу могучего Днестра, в некоторых местах по ширине не превышающую несколько километров. Он был зажат между Молдовой и Украиной и не имел ни самостоятельного выхода к морю ни выхода на Россию. Конфликт, закончившийся образованием независимого Приднестровья – начался в девяносто втором году и был трагически похож на конфликт на востоке Украины. К власти в Молдове – пришли радикальные националисты во главе с Мирчей Снегуром – наиболее радикальная политическая сила из имевшихся тогда в раскладе. Никого не стесняясь, провозгласили лозунг: русских за Днестр, жидов в Днестр. Отталкиваясь от Союза, от России – пришли за помощью к Румынии – просто больше не к кому было. Те – направили в Молдову огромные партии оружия, а так же помощников, инструкторов, боевиков – бывших агентов Секуритаты, румынских жандармов, грезивших о Великой Румынии националистов. Приднестровцам повезло дважды: во-первых, Днестр был естественным, и труднопроходимым препятствием, во-вторых – на их территории была крупная военная группировка: четырнадцатая армия, с ее складами для нескольких дивизий, которые должны были воевать на Ближневосточном направлении. В отличие от Украины – четырнадцатая армия не присягнула Молдове и ее новому правительству[30]. Часть оружия – отдали приднестровцам, приехало немало афганцев. Кроме того – так получилось, что в одной конкретной исторической точке – сошлось сразу несколько персонажей, которые были способны возглавить государство. Это Игорь Смирнов, на момент начала конфликта директор тираспольского Электромаша. Это Владимир Антюфеев, бывший сотрудник рижского угрозыска, ставший основателем спецслужб ПМР, а затем – участвовавший и в организации КГБ ДНР. Это подполковник Костенко, погибший при странных обстоятельствах, но до этого сделавший немало для того, чтобы республика состоялась[31]. Вообще, если брать исторические параллели – конфликт в Приднестровье и конфликт на Донетчине – очень похожи, и развитием, и лицами. В Бендеры, во время школьного выпускного – ворвались молдавские полицаи, расстреливая всех, кто попадался на пути. Двадцать лет спустя – Украина начала накрывать Градами собственные города. Просто – в Приднестровье и с той и с другой стороны еще были советские люди. В Украине – уже нет, двадцать три года прошло – и новое поколение научилось без угрызений совести жать на спусковой крючок. Но результат был тот же – между двумя частями некогда единой страны – пролегла незримая граница, отмеченная не колючей проволокой – а пролитой кровью и крестами могил. И для того, чтобы разрушить эту границу – надо было гораздо больше, чем ввести санкции…

В жизни Приднестровья – огромную роль играла Одесса. Одесса – город – порт, мекка для самой разной контрабанды, город, где всегда умели делать дела. Границы, санкции, таможни и запреты – это всегда повод для бизнеса, и в немалой степени относительным (по украинским меркам) благополучием, Одесса была обязана именно Приднестровью. Непризнанному государству. где осталась почти вся молдавская промышленность.

Сэ ля ви. Такова жизнь…

Ввезти в Приднестровье миллион евро было не так-то просто. Первым делом – я въехал в Приднестровье, проехал его насквозь и через Бендеры – проехал в Молдову. Оттуда – я позвонил на условленный номер и сообщил, что мне надо. В ответ – мне сказали ехать на румынскую границу, которой тут, по сути, и не было – Молдова и Румыния считали друг друга братскими странами (правда, не все так считали), и потому границы тут, по сути, и не было. Облегчала дело и тотальная коррумпированность.

На границе меня встретили деловые. Деловые здесь – занимаются контрабандой сигарет, это их бизнес, по выгодности сопоставимый с наркоторговлей, но с максимальным наказанием в пару лет тюрьмы. Помните, был такой кишиневский «Мальборо»? Вот эта фабрика и сейчас его делает, и не только Мальборо – но для Европы и без акцизов. Поэтому – местные деловые стали настоящими асами в вопросе тайников в машинах. И деньги у них левые – тоже от сигарет, а как дон Хосе с ними будет рассчитываться – это я не знаю, наверное, у мафии какие-то свои зачеты существуют. Двое коротко стриженных парней на старом Лэнд Ровер Дискавери – сказали. что поедут со мной до границы проконтролируют обмен и прикроют. Я сказал, что я не против, но непосредственно в обмен я их не пущу, пусть держатся подальше. Они согласились.

Молдавия, или как сейчас надо говорить Молдова – встречала убитыми дорогами, нищими хатами и многочисленными повозками на дорогах – в двадцать первом веке местное население опять пересело на лошадку. Машин было немного, большинство – советские, попадались старые советские номера, а то и вовсе без номеров. Придорожные канавы, где они были – были превращены в мусорные ямы, заправок было мало, и бензин стоил дорого. При СССР – Молдова была советским садом, производя на всю страну фрукты и коньяки – а теперь Молдова была кандидатом на вступление в ЕС, в далеком правда, будущем. Стены – были исписаны лозунгами, часто матерными. Часто упоминались цыгане[32].

Проскочили Кишинев – почти ничем не примечательный город, новостройки, частный сектор, много таксистов и везде – признаки нищеты. На погранпереходе с ПМР – договорились «по-человечески», за сто евро.

Перед переходом, где должен был состояться обмен (это трасса на Одессу) Дискавери замигал фарами и съехал с трассы. Я последовал за ним.