– Командир, надо брать… – возбужденно прошептал Матиани. – Полчаса, и мы проскочим этот хренов район! А так до послезавтра блуждать будем…
Гальский колебался. Выйдет из балки вся честная компания – тут ее и положат из пулемета! Но упускать такой подарок судьбы тоже не стоило.
– Ну что, девочка, – доверительно положил он руку на плечо Дине, сидящей на дне оврага под присмотром «старшего товарища». – Ты хорошо начала, но потом в тебе что-то сломалось. Ты же верна нашему делу?
Дина глянула на него испуганно, втянула голову в плечи и кивнула.
– Тогда вперед, – подтолкнул ее майор. – Выходи на дорогу, голосуй, узнай, далеко ли до трассы, и попроси подвезти. Если в салоне нет засады, кивни нам.
– А что вы собираетесь с ними сделать? – прошептала Дина.
– Позаимствуем машину, чтобы быстрее выйти из окружения. Не волнуйся, докажи, что ты еще с нами. Подумай о родителях – ведь ты же не хочешь их сильно огорчить? И мы не хотим их огорчить.
Что ей оставалось делать? Она побрела к дороге на подгибающихся ногах и, выйдя на обочину, подняла руку. Водитель мог и не остановиться, но этим дал бы Белле, которая уже прицелилась, прекрасную возможность выстрелить ему в лоб. Водитель был, видимо, из местных, видел военных, видел вертолеты, но как-то не задумывался. Да и трудно связать одинокую девчонку с опасными вооруженными преступниками. Он выжал тормоз, «буханка» встала посреди дороги. Женщина опустила окно, что-то спросила. Дина ответила и тоже что-то спросила. В разговор вступил водитель – коренастый мужчина лет пятидесяти с наколкой на шее (видимо, грехи молодости). Дина попросила подвезти. Он кивнул, вышел из машины, обошел вокруг капота и забрался в салон. Начал оттаскивать от входа какие-то мешки, чтобы девочка смогла удобнее устроиться. Она повернула к наблюдателям бледное лицо и еле заметно кивнула. Водитель ей что-то бросил, двинул обратно в кабину. Майор ухмыльнулся – ну, что ж, молодчина, девочка. Белла нажала на спусковой крючок. «ПМ» с накрученным глушителем издал негромкий хлопок, и мужчина, споткнувшись, схватился за поясницу, словно ее прострелило. Хотя, если вдуматься, ее действительно прострелило! Он упал лицом на дорогу, обливаясь кровью. Женщина изменилась в лице, выбежала из машины – она видела падение, но не поняла, в чем дело. Увидев кровь, завизжала и кинулась к обочине, проявляя завидную проворность. Волосы рассыпались на плечи, разметались по ветру. Белла еще раз надавила на спусковой крючок. Пуля пробила голову, и несчастная повалилась на асфальт лицом вниз.
– Безжалостная вы, Белла Ильинична, – с деланой печалью прокомментировал Бредун. – А ведь была в ней какая-то загадка.
Диверсанты вышли на дорогу и оттащили тела в водосточную канаву. Дина с ужасом смотрела, как вслед за женщиной из ее головы сочится кровяная масса. Она попятилась, согнулась пополам, ноги подкосились. Когда майор подбежал к ней и подхватил за талию, она через силу прошептала:
– Отпустите меня, пожалуйста, я больше не могу…
– В машину! – рявкнул майор, вталкивая ее в салон. – Быстро говори, девчонка, что он сказал? Далеко до трассы?
– Он с-сказал, ч-что здесь семнадцать в-верст… – заикалась Дина, подползая на коленях к ближайшему сиденью. – Если не сворачивать с э-этой д-дороги, то м-можно выехать на т-трассу… Сами они из С-старой Спасовки, везут к-картошку оптовикам в С-ставрино…
Картошки было мешков десять. Диверсанты ругались, спотыкаясь о них, занимали места.
– Журкович, за руль, – приказал Гальский. – Белла – рядом. И волосы распусти – мало ли что.
Диверсанты отчаянно рисковали, выбрав эту машину, но на ней в любом случае быстрее, чем пешком. Нетерпение гнало из окруженной зоны. Люди напряженно смотрели в окна. Дорога снова приближалась к лесу, огибала его слева. Послышался нарастающий гул, и все заволновались. Среагировал Журкович – круто вывернул баранку, съехал с дороги, направляя изрыгающую выхлопные газы машину в лес. Он только и успел пробуравить кустарник, как над головой образовался пронзительный рев, и очередная винтокрылая машина прошла на запад, едва не касаясь брюхом деревьев. Их не заметили. Пришлось дожидаться, пока вертолет растает в дымке. Журкович снова тащил машину через кочки и ухабы, выехал на дорогу, стал объезжать лес… и тут все дружно выругались матом! Навстречу по дороге месила грязь «Лада-Калина», размалеванная символикой ДПС! Дистанция между машинами была минимальной – не больше ста метров.
– Не останавливаться, – прорычал Гальский. – Едем!
Приосанилась Белла, сидящая рядом с водителем, сексуально откинула волосы. Этот жест не укрылся от гаишников, они уже увидели, что рядом с водителем сидит женщина, и данный факт их, конечно, расслабил. Но выполнять свои обязанности следовало до конца. Водитель сдал машину к обочине, остановился. Из «Лады» вышли двое – сам водитель и напарник. Оба с лейтенантскими звездами, молодые, нахмуренные, на всякий случай приготовили автоматы. Водитель небрежно махнул рукой – тормози, гражданин. Журкович послушно остановился.
– Добрый день, – поздоровался гаишник, небрежно козырнув Журковичу, и покосился на Беллу – та лучезарно улыбнулась: добрый день, добрый… Журкович вместо ответа выставил ствол пистолета и выстрелил полицейскому в лицо. Парня швырнуло на обочину, автомат вырвался из руки, прорисовал дугу и исчез в кювете. Второй смертельно побледнел и попятился. Из открытого окна салона ему в грудь упирался такой же ствол. Он уже не успевал вскинуть автомат. Тамадзе смеялся, наслаждаясь произведенным эффектом. Инспектор сглотнул, облизнул пересохшие губы. Быстро глянул на Дину, сидящую рядом со стрелком, – словно просил у нее помощи. Но ту саму парализовало от страха. «Да хватит уже», – проворчал майор, и Тамадзе выстрелил. Парня с простреленной головой тут же отбросило в сторону.
– Хлопцы, мы поедем на машине с синим проблесковым «маячком»! Как круто! – засмеялся Матиани.