Береговая полоса в этой части Крыма не отличалась южной живописностью. Все выглядело красиво, но сурово. Седые скалы сложной конфигурации, горы камней у их подножия, штормовое море, с пеной выбрасывающее волны.
Все это и вынудило диверсанта взять паузу. Он повернулся, вскинул пистолет, истратил последние патроны. Широкая физиономия, заросшая щетиной, тряслась от страха, исказилась яростью. Демоны противоречия бились в нем смертным боем. Руки тряслись, пули летели мимо цели.
«Это главарь», — сообразил Вадим, выходя на финишную прямую.
Диверсант увидел взбешенного спецназовца, несущегося на него, задергался, хотел прыгнуть вниз, но снова проявил нерешительность. Не так-то просто оказалось это сделать. Он испустил протяжный вой и бросился в контратаку.
Два накачанных тела сшиблись, покатились по острым камням и затормозили в полуметре от пропасти. Диверсант извивался, изрыгал проклятья, норовил засадить майору коленом в пах. Они откатились еще немного, зависли на краю.
Подбежал кто-то из своих, схватил Вадима за ноги. А он уже пробил лбом оборону противника. Переносица врага треснула, окрасилась кровью. Вадим от всей души колотил диверсанта кулаком по лицу, превращая его в спелую сливу. Голова негодяя дергалась, трещали кости, ломались зубы. А под ними бурлило и пенилось море, громоздились зубчатые скалы. Романтика, черт возьми!
Он плохо помнил, с каким счетом завершил поединок. Товарищи оттащили его от края пропасти, избитого диверсанта тоже уволокли подальше.
Погоня, как ни крути, завершилась удачно. Даже машина фактически не пострадала.
— Добить его? — спросил Рудницкий, поднимая автомат. — У самого этого типа духу не хватило расстаться с жизнью, так давайте поможем.
— Подожди, — прохрипел Вадим. — Дай подумать.
— Думай, — проговорил Рудницкий, забрасывая оружие за плечо. — Да смотри, чтобы думалка не сломалась.
Вадим отдышался, перекурил. Сигарета после боя — тот же анальгетик с антидепрессантом.
Диверсант стонал, дергал головой. Это был крепкий, в меру упитанный мужик в расцвете лет. Волосы на голове жесткие и очень короткие, щетина даже длиннее, чем они. Широкая морда, сплющенный нос, глазки маленькие, злые. Такому типу нужно очень постараться, чтобы изобразить добродушие.
— Я так понимаю, назревает дилемма, — начал умничать Амбарцумян. — Оставим его в живых, не получим полного удовлетворения. Завалим, будет неловко, что прикончили безоружного и беззащитного. Опять же он может многое знать.
— В том-то и проблема, — сказал Вадим, поднимаясь на ноги. — Пакуйте его, мужики, и тащите к машине. Сдается мне, этот тип у них был за старшего. Он может владеть любопытной информацией.
Глава 6
Помощь пришла, когда они с матерщиной и прибаутками выбросили пленника на дорогу. Спецназовцы устали как собаки. Со стороны Суворовского спешила колонна — две БРДМ, набитые местным спецназом, парочка джипов с офицерами, в том числе из военной разведки.
Прилетел «Ми-8», стал ходить кругами над местом происшествия. Бойцы угрюмо его разглядывали. Не хватало лишь эскадры эсминцев Черноморского флота, которая закупорила бы залив и облегчила условия работы группы «Ягуар».
Спецназовцы еще раз отправили в нокаут пленного диверсанта и окутали его покрывалом, которое Караулов притащил из машины.
Тут в голове командира возникла странная, но, в общем-то, интересная мысль. А нужно ли сообщать широкой общественности о том, что один из диверсантов остался жив?