— Чего уж теперь, полковник. Спасибо.
— Мы можем перейти к делу?
Уланов взглянул на Игнатьева.
Тот кивнул:
— Можем, только медсестра будет прерывать.
— Да, при ней лучше не говорить.
— В общем, так, полковник…
Игнатьев передал Гарину все, что рассказал Уланову.
Гарин посмотрел на Романа:
— А не та ли это моторная лодка, что ходила туда-сюда, когда мы рыбачили?
— Получается, Боря, та. Других не было.
— И трое в клубе перед самой трагедией. Кстати, сейчас следствие тоже склоняется к версии террористического акта. В Доме отдыха, сразу после возгорания, замкнула КТП. Внутри нашли обгоревшую кошку.
— Кошку? — переспросил Уланов.
— Да, и подумали, что это она случайно явилась причиной замыкания, оттого территория была отключена, и автономная система пожаротушения, которая все же была установлена на чердаке с сектором охвата кинозала, естественно, не включилась. Конечно, эта противопожарная система не затушила бы пламя, но помогла бы здорово. Однако к теме. Подобное случается не так уж и редко. Иногда кошки, собаки, крысы, проникая в подстанции, отключают целые селения. И так продолжали бы думать, если бы не эксперт-криминалист следственного управления. Он прямо в корпусе вскрыл кошку, и выяснилось, что у нее проткнуто сердце. То есть кошку бросили в будку подстанции уже мертвой. Это первое. Второе, в лесу неподалеку от Дома отдыха с западной стороны были найдены следы примерно суточной стоянки двух человек и, что более важно, небольшой схрон. Собака взяла след, и он привел к забору, далее к клубу. Там закружился. Затем пес вновь взял след, довел до заднего входа в корпус. От него к забору, от забора к берегу реки. Это значит, что двое неизвестных как минимум сутки находились в лесу, проникали скрытно на территорию и уходили, подходили к объекту и по реке. Теперь это установлено, да и Влад слышал шум моторки.
Игнатьев приподнялся:
— А в номер двадцать шестой входили четверо, из них трое были в клубе…
Появилась медсестра. Сменила емкость на штативе, проверила крепление иглы, проговорила:
— Между прочим, товарищи посетители, больному нужен покой, а вы его мучаете уже больше двух часов.
Ответил Игнатьев:
— Ничего, сестричка, с ними мне спокойней. И врач разрешил.