Уланов прервал этот диалог:
— Так, господа. Я готов забыть о ваших разборках, если больше никто и никогда не наедет на Вахида. В противном случае, а наш разговор записывается, ты, Гарава, не успеешь выехать на Промышленную, как вас всех повяжут. А в машинах найдут пару стволов, за которыми тянется длинный кровавый след. И это в лучшем случае. В худшем я сам перестреляю всю твою братию. Что будет представлено как ликвидация террористической группы. Вопросы ко мне есть?
Гарава ответил:
— Нет! Приношу свои извинения. Никто больше Вахида не будет трогать.
— А ты подумай, стоит ли самому оставаться в Переславе. Запись идет напрямую в офис службы, там могут возникнуть к тебе вопросы.
— Избежать этого можно?
— В принципе да. Я могу попросить оператора не передавать запись руководству, но что в обмен?
— Деньги предлагать нет смысла?
— Никакого!
— Тогда больше не услышишь обо мне.
Уланов взглянул на Вахида:
— Так пойдет, друг?
— Да, конечно, не надо принимать серьезных мер против Руслана. Ведь мы все-таки земляки, а между земляками всякое бывает. Не трогай его, Роман Владимирович, пусть едет спокойно. Я знаю, меня после этой встречи никто не тронет, ни меня, ни семью.
Роман указал на Вахида:
— Его благодари, что отделался легким испугом. Но если что-то произойдет с Вахидом или его семьей, я найду тебя. Понял?
— Понял!
— Проваливай!
Взглянув на Вахида, Гарава повернулся, бросил своим:
— В машины, уезжаем! С Вахидом вопрос решен.
Бандиты сели в «крузаки» и уехали.