Муштак умылся, утерся, прошел в столовую.
Там Надия уже расстелила скатерть.
Он пообедал, немного отдохнул и прошел в усадьбу Бакара, старшего сына Табрая, с которым расстреливал американский патруль.
Говорили они недолго и вскоре разошлись.
В 6.30 следующего дня, то есть в пятницу, 12 сентября, на усадьбе Хазани появился Горай, ведущий за собой коня.
Муштак проснулся раньше и в это время находился во дворе.
— Салам, брат, — воскликнул Рахим, за спиной которого висел карабин.
— Салам. Ты раньше времени.
— Раньше — не позже. Хотя говорят и по-другому, лучше поздно, чем никогда. Но это не в нашем случае.
— Ставь коня под навес, дай ему воды, сена. Там всего в избытке. Потом поговорим.
Горай завел коня под навес, вышел оттуда, держа карабин в руках.
— А это что? — спросил Хазани.
— Это, Муштак, незаменимая вещь, когда надо всадить пулю в бандита с расстояния в километр. Восьмимиллиметровый британский «Ли-Энфилд». Старый, но надежный.
— Мы подготовили все оружие, которое нам понадобится.
— Карабин не помешает.
Появился Рубай, поприветствовал товарищей.
— Я уложил половину арсенала в пикап. Сейчас заедем в мастерскую, там перегрузимся и отправимся в Кабул на праздничную молитву. После нее вы двинетесь к Файзабаду. Поначалу планировалось отправить вас в субботу, но я хочу знать, сколько реально отнимет времени путь до заданного района, — сказал Хазани.
— Ты мой карабин в свой пикап положи, — попросил Горай.
— Ты знаешь, где оружие, положи сам туда свою пушку.
— Хоп.