Платов слегка пришалел, когда увидел гневный депутатский запрос от народного избранника, видного юриста Сергея Баснера: «Доколе будет твориться полицейский произвол и будут шить дела на честных арт-дилеров?» Самое смешное, что полгода назад такой же пафосный запрос этот депутат направлял в МВД и прокуратуру на тему: «Доколе будут вольготно чувствовать себя на антикварном рынке матёрые мошенники Левицкие?»
Этот Баснер был приятелем адвоката Кононенко и по его просьбе, когда дело начало буксовать, написал депутатский запрос с требованием покарать жуликов. Когда пришёл противоположный запрос, обалдевший адвокат снял трубку и позвонил приятелю:
— Серёжа, ты опух? Ты же за нас?
— Ну за вас, ну и что. Мне двадцать тысяч зелени дали за новый запрос, а мне кушать надо. Да не бойся, время пройдёт, я ещё один депутатский запрос организую. За тебя. Потому что мы друзья.
Левицкая притащила в Москву группу поддержки в виде своей полностью ненормальной и активной, как динамит, мамаши и тихого, забитого, с печальными глазами отца. Женщины теперь занимались активной общественной деятельностью, открывая глаза человечеству на произвол правоохранительных органов. Левицкая изображала из себя бедную замарашку, потерявшую всё по вине злых людей. Мужа послала таксёрить, а отца усадила выдавать ключи в соседний дом — мол, нечего задаром сухарики жрать с молочком. И это при её миллионах!
Дело потихоньку тянулось к финишу. На очередном совещании следственно-оперативной группы в кабинете, где все стулья были завалены томами уголовного дела, следователь посетовал:
— Всё равно нет у меня уверенности, что Левицкая не свалит. Как только дело в суд направят — смоется. Выправит левый паспорт.
— Коля, надо её снова арестовывать, — проникновенно произнёс Шведов.
— Ты же сам говорил, что прокуратура в доле! Руфимов цифру засосал. А это фигура. Он будет выполнять обязательства.
— Он тоже не всесилен, — встрял Платов.
— Ладно, поглядим, — кивнул Носов. — Что с этюдом Поленова?
— Пока глухо, как в танке, — сообщил Шведов. — Может, по детализации телефонных переговоров что надыбаем. Это процесс долгий…
На следующий день позвонил Рыбак и попросил о встрече:
— Давай у истукана на Пушкинской. Есть тема.
— Какой тебе истукан? Это Пушкин.
— Знаю. Который «Му-му» написал.
— Шутник.
— Я не шутник, а массовик-затейник…
Платов только пришёл в органы и служил в отделении милиции. А Рыбак вышел из мест лишения свободы, попал в очередную историю — затеял драку с пацанами. Ему грозил новый срок.
Платов, молодой, ретивый и справедливый, напрягся и выяснил, что Рыбак в драке не виновен, а только оборонялся.
ebooksa