В конце октября пошёл первый снег. В этот знаменательный день около супермаркета в Алтуфьеве Платов и оперативники приняли на факте троих разбойников.
Эта организованная преступная группа специализировалась на том, что захватывала выходящих из магазина женщин в заложники. Потерпевших заталкивали в их же собственные авто, а потом выбрасывали за Кольцевой дорогой без денег и документов.
После достаточно грубого задержания бандиты были возмущены бесчувственным к себе отношением. Главарь, весь татуированный, с классической внешностью питекантропа, размазывая кровавые сопли, гундел:
— Ещё жалуются, шмары! Мы могли их кончить, и заяв бы не было! А мы по-человечески. По понятиям…
«По-человечески» они отметелили шесть женщин и спустили на запчасти пять дорогих машин.
— Последнее, что ли, брали? — возмущался главарь. — Биксы эти напудренные — да они сами первые шлюхи и воровки. На честно заработанные лавандосы такие тачилы не купишь.
Разделались с бандитами к утру. Платов собирался ехать домой, но тут позвонил Шведов и попросил о встрече.
— Это становится доброй традицией, — хмыкнул Платов. — Ты звонишь, когда я после реализации, бессонных ночей. И объявляешь мне, что отдых отменяется.
— Левицких завтра выпускают!..
Они встретились в достаточно претенциозном китайском ресторане «Храм дракона» на Ленинском проспекте с косящими под китайцев среднеазиатскими официантами в национальной одежде.
— Никогда столько по кабакам не ходил до той поры, как в это дело влез, — усмехнулся Платов. — Ну, рассказывай, что у нас плохого.
— Я тут тоже отошёл немного от темы. А вчера в Следственном департаменте побывал. Разведопрос провёл. Камбала по делу почти ничего не сделала. Ни международные мероприятия. Ни экспертизы.
— А Носорог? Меры по его розыску приняли?
— Да ты что? Какие такие меры? Они его даже в международный розыск не объявили. Камбала мне заявила, что не знает, как это делается.
— Что?! Следователь МВД России не знает?
— Похоже, ей любознательность отбили. За Носорога кто-то из больших людей подписался — чтобы его не слишком искали. Да ещё однажды к Лукашкиной заглянула на огонёк Элла.
— Жена Носорога?
— Она, родимая. Пришла вся такая скромная, плачет, что мужа вовлекли в аферу, а он ни в чём не виноват. И в конце преподнесла следачихе в подарок тоновый крем. После этого вопрос с международным розыском был снят.
— За флакон крема?
— В коробочке двадцать тысяч баксов было. Лукашкина схавала и не поморщилась.