Уникум

- Потому что мозги имею. Поэтому мне и повезло получить направление к артиллеристам.

- Чем тебе танкисты не угодили?

- Потому что командиры-танкисты не умеют управлять танковыми соединениями, и пока они не научаться, прольётся огромное количество крови простых танкистов. Да и времени пройдёт не один год. Мне в этот скорбный список попасть не хочется.

- Уверен, что нет командиров умеющих воевать? - уже зло хмыкнул тот.

Бойцы что стояли неподалёку активно грели уши, из нас никто и не думал понижать голос.

- Видел многих командиров, умеющих воевать - ни одного, - вполне полно ответил я. - Я потому и выжил что командовал и воевал как сам решал. Потому и награды сыпались и победы были без поражений. Не учили командиров побеждать, а в войну лозунги с трибун и марши парадным строем не нужны.

- Понятно почему тебя всего лишили. Язык слишком длинный.

- Разрешите идти? - решил я закончить этот разговор, ни к чему хорошему он не приведёт.

- Я не отпускал тебя, - огрызнулся тот. - В общем так, я уже связался с командиром корпуса, он заинтересовался тобой. Машина ждёт, чтобы через час в штабе корпуса был.

- Вопрос можно?

- Задавай.

- Какая пад*а меня сдала?

- Боец, за оскорбление командира можешь под трибунал попасть.

- Старшина? - удивился я, и покачал головой. - А на вид приличный человек.

Дальше пришлось топать за капитаном, тут и стала понятна его злость, на своих двоих пришлось роту нагонять. Видимо транспорта под рукой не было. У палаток стояли те «полуторки», коих я ранее видел. Вот погрузился в одну, в кузов, и уснул пока та взрыкивая мотором и покачиваясь на неровностях катила к штабу корпуса. Водитель сказал за сорок минут доедем. Лейтенант, что с ним в кабине сидел, покачал головой и велел не торопится, мол, второй аварии он не переживёт. Так и ехали.

Разбудили меня в полночь, судя по часам. Стояла тишина вокруг, лишь несколько человек вдали переговаривались. Водитель разбудил, сообщив что приехали. Дальше сопроводили в штаб, там меня и провели в землянку генерала. Кстати, в землянке всё оборудовано, как будто я нахожусь в деревенском доме. Даже печь была. Любопытно.

- Садись старлей, - указал тот на скамью.

- Я красноармеец, товарищ генерал-лейтенант, - ответил я, продолжая стоять.

- Нет, ты старший лейтенант бронетанковых войск. Я в курсе дела. Мы с Потаповым старые знакомые. Твой командир получил назначение на должность командующего фронта, вместо погибшего под бомбами Кирпоноса. Три дня уже как командует, а тут ему доложили, что его любимого лейтенанта-танкиста под суд отдали. Потапов сразу вылетел в Москву, собрал всю информацию по этому делу и пошёл к товарищу Сталину. Тот очень осерчал. Решение суда было аннулировано, виновные наказаны. Ближайшим самолётом тебе предписано вылететь в Киев. Однако, как старый друг Потапова, я попросил его об услуге… - генерал на несколько секунд замолчал, но я не проявил заинтересованности, поэтому тот устало потерев двумя пальцами переносицу, продолжил. - После ваших рейдов по тылам противника, немцы снизили использование авиации до предала. Месяц прошёл, те восстановили воздушные силы. Однако в результате немцы не сильно продвинулись за это время на участке Юго-Запасного фронта. У нас же налёты авиации - это бедствие. Одни «Юнкерсы» с неубирающимся шасси в горле сидят.

- «Лапти», - кивнул я. - На нашем фронте их всего штук двадцать было. Мы их все на гусеницы намотали в рейде, которым командовал старший лейтенант Труханов. Больше не появлялись.