Дикарь

— Нет, ты меня не поняла. Я не про покупателей, а про продавцов. Кто может продавать тут ювелирные украшения? Надо подавать какую-то заявку, нужны какие-то документы?

— Нет, что ты! — девушка потащила меня куда-то в сторону. — Видишь на стене небольшие ниши? Любой желающий может поместить туда любое ювелирное украшение. Специальное оборудование снимет с него голографическую проекцию и выведет ее на отдельный голоэкран. Продавцу останется только вставить свою карточку-идентификатор в специальный слот, набрать небольшую аннотацию и установить начальную стоимость и время аукциона, после этого включается защитное силовое поле в качестве гарантии безопасности выставляемого изделия и продавца с покупателем. После этого можно спокойно гулять себе дальше. Когда выставленное изделие будет продано, придет уведомление, надо будет только подойти к своей ячейке, служащий аукциона уже будет там дождаться покупателя, и зафиксировать сделку. Многие Дома и Семьи пользуются этим, выставляя на продажу то, что им уже не нужно, или когда надо срочно поправить свое финансовое положение. А зачем тебе это надо?

— Да есть у меня пара безделиц, мне не нужных, вот и появилась идея превратить что-то мне ненужное в наличные средства. — С этими словами я достал из сумки первую попавшуюся под руку миниатюрную коробочку. Открыв ее, я извлек на свет божий небольшую заколку для волос размером с женскую ладонь в виде бабочки. Талия как раз в это время что-то хотела мне сказать и уже даже открыла рот, но так и замерла, впившись взглядом в не самое ценное, что у меня было, уж я-то точно это знаю.

— Какое чудо! Откуда у тебя это?! Что это?! Ты хочешь продать эту прелесть?!

— Осталось по наследству. Брошь, насколько я понимаю. Да, хочу, — ответил я по порядку на заданные мне вопросы и положил бабочку на зеркальную поверхность в первой попавшейся нише. Нейросеть тут же выдала мне информацию по брошке, которую я и вбил в качестве аннотации. Ну, там, вес, количество и размер камней, используемые металлы и что-то там еще. Ненадолго задумался и ради шутки ввел первоначальную стоимость в размере полумиллиона местных денег. Мне просто было интересно посмотреть на реакцию местного бомонда, заинтересует их или нет настоящее произведение ювелирного искусства. То, что кто-то купит эту безделицу за означенную, прямо скажем, сумасшедшую сумму я не рассчитывал, поэтому и время торгов ограничил одним часом, повторюсь, мне просто была интересна реакция местных, и она не заставила себя ждать.

Сначала я даже не заметил, как постепенно смолкает постоянный, ставший уже привычным фоном, многоголосый гул. Я в это время вчитывался в строки, появившиеся в описании моей бабочки. Ничего подобного я не вбивал, скорее всего это были результаты какого-то сканирования. И тут уже было о чем задуматься, как всегда, в последнее время, моя торопливость и нежелание просчитывать результаты своих действий сыграли со мной злую шутку. Не знаю, что уж за сканер используют хозяева аукциона, но он не смог определить и половины из множества использованных при создании этой драгоценной безделушки камней и почти четверть металлов.

Как оказалось, не я один наблюдал за появляющимися строка отчета сканирования, только в отличие от меня, все остальные делали это на огромной, занявшей, наверное, десятую часть всего немаленького помещения аукциона голографии, поэтому и замолкали, кто-то наслаждался изумительной работой древних мастеров совсем иного мира, получая чисто эстетическое удовольствие, а кто-то жадно вчитывался в эти самые строки отчета, невольно отвлекаясь от салонной болтовни и прочих разговоров ни о чем.

Постепенно в зале наступила гробовая тишина, казалось, что множество людей просто замерло, оказавшись заворожёнными каким-то неведомым колдовством, было ощущение, что они даже вздохнуть боятся, чтобы не спугнуть это наваждение. В абсолютной тишине раздался чистый звук разбившегося хрустального бокала, кем-то неловко выпущенного из рук, и зал взорвался… а я с ужасом наблюдал, как мелькают цифры на маленьком табло, показывающие текущее состояние цены на мой лот. Прошло всего несколько минут, а сумма уже перевалила за полтора миллиона и, хотя мелькание цифр заметно замедлилось, но явно не собиралась останавливаться на достигнутом. Людей, кажется, охватила какая-то истерия, даже Талия не смогла ей противостоять, но очень быстро сдулась, бросив на меня взгляд обиженного в своих мечтах ребенка.

Прошло еще полчаса, почти все покупатели сдались, теперь торг шел, как я понимаю, только между тремя желающими. Итоговая стоимость лота уже приблизилась к пяти миллионам, когда ко мне подошла какая-то женщина лет так сорока.

— Макс Арт? Я Софи Леклер, секретарь Совета Домов.

— Очень приятно. Чем могу быть полезен?

— Совет просит вас снять с торгов ваш артефакт. Совет считает, что такая реликвия не должна принадлежать никакому Дому или Семье, это достояние, можно сказать, реликвия всей нации, всей нашей расы. Более того, этот артефакт представляет собой не только историческую и культурную ценность, но и огромный научный интерес. Если вы пойдете навстречу Совету, то он берет на себя финансовые обязательства возместить вам все потери. И еще, так сказать, неофициально, если вы пойдете навстречу Совету, то он в свою очередь должен будет вам услугу. Между нами, я бы даже не раздумывала… иметь в своих должниках Совет Домов, поверьте, это много стоит, и дело тут даже не в деньгах. — Я перевел взгляд на Талию, в ответ на что она уподобилась китайскому болванчику, полностью поддерживая женщину.

— И в каком объеме Совет готов мне возместить, э-э-э, материально, так скажем?

— Сумма в пять миллионов марок вас устроит?

— Вполне. Я согласен. Вот только… я плохо знаком с вашей системой аукционов, что мне надо сделать?

— Уже ничего, вашего согласия было достаточно, — ответила мне женщина, что-то быстро набирая на своем планшете. Голограмма с моей бабочкой пару раз мигнула и на ней по диагонали появилась надпись «лот снят с торгов».

Минут через пятнадцать, когда тройка вооруженных и затянутых в какую-то униформу в сопровождении чопорной мадам, женщин унесли величайшую ценность, когда я убедился, что на мой счет в банке поступили оговоренные пять миллионов, рядом раздался веселый девичий голос.

— Привет, Софи. А мы-то гадаем, что случилось, а оказывается опять вмешался Совет. Надеюсь, Макс, что ты не продешевил? — голос показался мне знакомым, да и лицо улыбающейся девушки тоже, вот только вспомнить я ее никак не мог, хотя точно знаю, что я ее где-то видел и даже разговаривал.

— Тиана дель Россо, — шепнула мне на ухо Талия.

— Я в этом уверен, Тиана.