– А вы с ним похожи, – бросил я, спокойно глядя на женщину.
– С кем? – приподняла она бровь, выражая легкую степень недоумения.
– С отцом Саши.
– Аккуратнее, а то сочту это оскорблением.
С некоторых пор на любые угрозы у меня выработалась одна реакция: усмешка. На этот раз я с трудом удержался, чтобы не выдать её, попутно думая, что с моей психикой что-то не так. Я совсем перестал бояться смерти. Богиня могла убить, но меня это никак не трогало.
– Как моя дочь? – спросила она, не дождавшись каких-либо слов, – И как ты объяснишь, что оставил её одну?
– У меня и своих дел хватает.
– Ты правда не боишься смерти? Пыток тоже? – прищурилась она.
Господи, как же трудно сдерживать дерзость. А может и не надо?
– Если вы меня убьете, то Саша останется одна, – пожал я плечами, – Я немного подготовил девочку к трудностям, но если за ней придут настоящие мастера, то она не продержится и секунды.
Женщина, чьим именем был назван этот мир, забарабанила пальцами по столешнице, разглядывая меня.
– Тогда мне вдвойне интересно, почему ты не рядом с ней. Не думаешь же ты, что какие-то дела могут быть важнее жизни моей дочери?
В переводе это означало: если с ней что-то случится, я уничтожу тебя и тогда ты пожалеешь о своей беспечности.
И снова я сдержался, чтобы не высказать своё мнение о воспитание детей. Если хочешь, чтобы они выжили в мире, где их хотят убить, то надо учить драться.
– Лучше другое расскажите. Кто её хочет убить и почему?
– Это я должна отвечать на твои вопросы? Ты ничего не путаешь? – опешила богиня.
– Если хотите, чтобы я хорошо исполнял свою работу, то да. Буду признателен за прояснение ситуации. А то не дай бог, пропущу следующих мастеров смерти, которые придут за ней.
Сказать не дай бог при живой богине напротив – это очень тонкое издевательство, которое, я надеюсь, она не поймет.
– Ты бы лучше эти вопросы задал её отцу. Именно из-за него нашей дочери угрожают. Он тебе не рассказывал о своих грандиозных планах?
– Намекал.