– Вампир сказал – вампир сделал! – ухмыльнулся орс Греммор. – Получите и распишитесь!
– Сейчас, распишусь, – Старейшина Дома Орума с безумным видом оскалился и нажал на гашетки. Со звуком взлетающего самолёта раскрутились стволы пулемётов, а затем с оглушительным треском протянули серебряную нить от вампира к чёрному морю шемов. Ленты патронташа исчезали с изумительной скоростью. Двумя стальными радугами стволы выплюнули гильзы под ноги зрителям. Пустые цилиндрики бренчали по скалам, ручьями убегая от фигуры Старейшины. К сожалению, всё быстро кончилось. Снова засвистели пулемёты, крутясь в холостую, и, наконец, остановились. Клив повернул довольное лицо к окружающим.
– Ну, как?
Лучшим ответом были глаза орс Греммора, горящие безумием.
– Теперь я! Дай мне стрельнуть! Ну пожалуйста! Теперь моя очередь! – Кренгоур бросился к нему и орал что-то невразумительное, тряся за плечи.
– Успокойся, сейчас дам! Дам, я сказал! Да отлипни ты, мне же надо их как-то снять!
В это время в дело вступили маги. Среди войск Беллы появились чёрные смерчи, состоящие из разгневанных призраков, вырванных из забвения Смерти. Они разрывали каждого, до кого могли дотянуться их нематериальные лапы. Потом к шемам устремилась серая лента праха. Чудовищным лезвием рассекла она чёрное озеро, оставив проход, заполненный чёрными кучками, ослепительно белыми костями и черепами. Снова застрекотал пулемёт. К его шуму примешивался дикий рёв счастливого Кренга. Дистанционщики Орума забрасывали веп’шемов разрывными гранатами. Несколько ракет, оставляя дымные шлейфы, с шипением полетели в противников. Дом Волатики с ревностью смотрел на это, потом посовещался и, объединив силы, заставил кости у пары сотен шемов прорости сквозь плоть, убивая и хозяина, и соседей. Мортиситы подняли часть трупов, и покорёженные зомби кинулись рвать недавних соратников. Волатикиты снова применили прах, а затем совместно с Домом Мортис создали три фигуры Големов Плоти, ведь благодаря Игрокам недостатка в частях тел не было. Гигантские многоголовые, многорукие и многоногие монстры выросли над полем боя, подобно осадным башням. Но тут же в них ударили струи ярко красной крови, разрывая на части. А затем эти части и даже целые трупы шемов чудовищными снарядами полетели в вампиров. Бессмертные мгновенно переключились на защиту от атаки Беллы. Призрачно-серые щиты приняли на себя удар. Затем к армии веп’шемов побрели фигуры зомби, поскакали гули, побежали собаки и крысы, полетели летучие мыши. Вслед за ними чёрными дельтапланами кинулись Немеситы, расправив крылья плащей. Под ними с верным туманом скользили Калигиты, рядом бежали или летели доросири Дома Белии, возглавляемые белым оборотнем. Подключился Дом Доминиона, сбивая внимание Чёрным, заставляя их заторможено реагировать, поворачиваться не в ту сторону или вообще застывать столбами.
Семь вампиров взорвались, разорванные на куски собственной кровью и маги всецело переключились на защиту. К ним присоединились Витииты, исключая тех, кто предпочёл схватку поддержке.
Авийя Драйян стояла на гребне скалистого хребта, в стороне от битвы. Она никогда не чувствовала себя так одиноко. В происходящей битве не было место для людей, здесь чудовища сражались с чудовищами. Раньше она слышала сказки про живых мертвецов, ныне же увидела их воочию в количестве, не поддающемся осмыслению. Да ещё и таких могущественных. Их магия потрясала женщину. Это был совершенно иной принцип работы с элементами, хотя, благодаря урокам архимага, Драйян немного понимала принципы творимых заклинаний. Она жадно впитывала любые кусочки знаний. Вдруг пригодится…
Морок вскоре перестал поддерживать фантом дракона и теперь сражался как есть. Извивающийся фламберг писал убийственные узоры в одной руке, другая представляла собой клубок длинных щупальцев, стегающих, пронзающих или же отталкивающих врагов. Добраться до Беллы не получалось. Стоило начать двигаться в её сторону, как ряды шемов сгущались, они едва не заваливали Макса телами. Стоило взлететь в воздух, как тут же кто-то повисал на ногах или сбивал в полёте встречным прыжком. Превращался в туман – Белла ударяла струями крови, весьма болезненно рвущими нити его сущности. К бою вместе с вампирами присоединились Зима и Сэраф. Паладин бился как простой воин, не используя магию, зато холодок Перерождённой Максим чувствовал нередко. Невдалеке яростно полыхала Саламандра, её коса вертелась огненной каруселью, женщина пламенным волчком катаясь по противникам, время от времени взрываясь потоками огня, сжигающими всё на своём пути. Кайер работал размеренно, берёг силы. Лишь иногда молот ухал об землю, сотрясая планету чуть ли не до ядра. Сила резонанса разносила тела веп’шемов, окружавших великана, на молекулы. Но могучие удары случались всё реже и реже. Голубое холодное солнце висело по-прежнему над головой. «Оно что, никогда не заходит?!» – зло подумал Максим, втягивая очередного шема в лезвие.
Вдруг посреди поля боя вырос громадный айсберг, расталкивая или вмораживая в себя шемов.
– Молодец, Зима! – ободрительно заорал Морок.
– Это не я!! – в голосе девушки слышался сильный испуг. – Это
Глыба льда так же внезапно, как и появилась, опала, оставив после себя фигуру мужчины в льдисто-синей кольчуге, с холодным бесстрастным лицом, белыми волосами, глазами как морозная стынь и бледной гладкой кожей с голубоватым оттенком, будто пришелец был сотворён из прозрачного куска льда.
– Зима, пойдём отсюда, здесь опасно, – без эмоций сказал мужчина, не обращая внимания на кипевшую кругом схватку. Макс даже не мог отвлечься, чтобы толком рассмотреть его, а тот просто шёл через Чёрных, как сквозь воду, промораживая их тела до костей одним взглядом.
– Это ещё кто, Пёс его забери?! – каркнул Кайер.
– Это мой… брат, – Зима была бледна как полотно, гораздо сильнее, чем обычно. – Я не уйду! Ледник, отстань от меня, наконец!
Максим встал между ними.
– Слышал, что сказала девушка?! Мы сейчас немного заняты, так что: либо помоги, либо не мешай!
Пришелец посмотрел на него, и каждая клеточка тела Морока обернулась льдом. Чёрная фигура застыла удивительно точной скульптурой. Но лишь на мгновение, потом тьма заменила клетки, Макс ожил и длинным скользящим выпадом пронзил Ледника насквозь. Безжизненное лицо того исказила гримаса боли. И тоже только на мгновение, потом фламберг сломался, будто стеклянный, оставив в руках Максима только половину.
ebooksa