Сказка На Ночь II: Имаго

На поверхности Люк и Старейшины добивали остатки воинства шемов.

– Может, пошлём подмогу к Кррренгу? – прорычал оборотень ближайшему вампиру. Это оказался массеби Дома Орума.

– Думаешь, не справится? – усмехнулся тот, покачивая двумя широкими мачете.

– Не знаю. Но всё ррравно нам тут делать нечего… – Люк сел на груду тел. И тут же вскочил, навострив уши. – Что-то там у входа скррребётся…

Заглянувшие в расщелину вампиры сообщили, что под землёй множество нежити, её сдерживает лишь солнце. Создания самих доросири из клана Мортис давно рассыпались, не выдержав его лучей, но всё же перед этим внесли свою лепту в бой. Требовалось принять решение: пробиваться внутрь планеты или всё же остаться ждать здесь.

– Предлагаю сделать так, – выступил вперёд Сибер. – Собираем группу из пяти доросири, от Домов Калиги, Немесиса, можно Волатики, Орума, Виты и Белии, расчищаем вход, и эта маленькая группа пробивается к Кренгу. Даже не столько пробивается, сколько проскальзывает. Есть желающие?

Вызвались два Немесита, один Калигит, один Витиит и Орумит с Кибиром. Дистанционщики Орума и маги освободили вход от гулей и рыцарей-зомби, и отряд проник в лабиринты Мордрака.

Игроки и вампир бились с Големом. Сначала они высушили всю кровь в многоярусном зале и сломали транспортёр, чтобы не приходили новые тела. Затем сожгли оставшуюся в Големе кровь Копьём Праха и разрывающими молекулярные связи ударами молота Кайера. Теперь можно было переходить к виновнику всего этого безобразия. В нём Сэраф легко узнал Мордрака. Выполнявший своё слово Тёмный Огонь просто попал к нему в лапы, а вот что эльф с Перерождённым сотворил, паладин понять не мог. «Разберусь, когда проломлю булавой ему эту идиотскую маску!» Сэраф вскинул оружие и, прикрываясь щитом, твёрдым шагом направился к эльфу. Тот невозмутимо сложил руки на животе, глядя на приближающегося Перерождённого. За ним, в небольшом отдалении следовали Кайер, Зима и Кренг.

Паладин на мгновение испытал угрызение совести, когда собрался ударить по несопротивляющемуся безоружному противнику. Но только на мгновение. Булава, сверкнув серебряными гранями в свете настенных рун, устремилась к лицу Мордрака. И за пару сантиметров до него была остановлена чужим клинком. Перед Сэрафом возникло странное существо, бело-желтоватого цвета, как старая кость. Худую человеческую фигуру словно отлили из неизвестного металла. Подобно детской кукле над плечами вырастал цилиндр головы без выраженной шеи, у неё не было ни глаз ни ушей ни рта, от туловища тянулись руки-ноги без дифференцированных суставов и мышц, а кисти заканчивались лезвиями, длиной два локтя. За спиной создания, будто призрак его самого, висел человекоподобный призрак, переливающийся голубыми разводами. Так же выглядели эфирные души каменных зверей, обитающих на Крипте.

Мордрак сам создал это творение. Благодаря искусству некромантии он придал костям свойства пластмассы, отлив из них куклу. Затем он выкроил из эфирной души нужную форму и соединил с существом. Теперь душа управляла им так же, как и раньше каменным телом. Мордрак назвал своё создание – Пакош, что означало на древнем мёртвом языке Живая Кость.

Кукла отбила удар паладина, направленный на хозяина и напала сама. Скорость, сила и гибкость у неё была нечеловеческая. Щит Сэрафа прогнулся от выпада Пакоша, второй клинок паладин отбил булавой и ударил сам по кисти, надеясь сломать лезвие. Рука существа гуттаперчиво согнулась, чтобы тут же выпрямится, как только булава пролетела мимо. Костяной меч метнулся в бок Сэрафу, тот резко опустил щит вниз, отбивая удар краем, и тут же атаковал им по шее. Волнистый зубец сломался, оставив лишь белую полосу там, где у куклы должно быть горло, а самому паладину пришлось отскочить назад, разрывая дистанцию. Воспользовавшись этим, Кренг выстрелил Копьём Праха в противника. Заклинание оставило небольшую выемку на груди Пакоша с чёрным ореолом вокруг, будто от гари. А клинок существа ужалил в подставленное крыло. Зеленокожий вампир зашипел от боли. Место укола жгло огнём. Кукла безостановочно атаковала, без особых проблем нападая сразу на двух противников. На ней же когти орс Греммора оставляли только неглубокие царапины, а булава паладина – такие же незначительные вмятины. Пакош сделал подножку Сэрафу и молниеносно переключился на вампира. Кренгоур сблокировал один меч предплечьем и едва успел увернуться от второго, оглушённый резкой болью. Костяное лезвие располосовало руку от локтя до кисти, от чего вампир не мог ею двинуть. Творение Мордрака вновь оказалось рядом и прочертило длинный разруб поперёк груди орс Греммора. Второй клинок вонзился в плечо Кренга. Если бы тот не дёрнулся после первого удара, меч Пакоша нашёл бы его сердце. Зеленокожий вампир страшно закричал и сорвал себя с лезвия, но лишь за тем, чтобы рухнуть на землю, забившись в конвульсиях. Его место занял Кайер, мощным ударом молота отбросив куклу к Мордраку.

Каменные звери питались душами друг друга, и вот сейчас эфирный призрак Пакоша пытался проделать это же с Кренгом. Укус души едва мгновенно не убил вампира. Ему потребовались невероятные усилия, сопровождаемые ужасающей болью, для того, чтобы не дать порваться энергетическим связям, удерживающим его мёртвое тело от распада. Орс Греммор будто горел изнутри, местами чернея и обугливаясь, кое-где плоть даже рассыпалась прахом, обнажая кости. Но Кренгоур продолжал бороться.

Пакош резво вскочил с каменного пола. От удара великана на его груди расцвела паутина трещин. Существо взвилось к потолку, завертевшись юлой. Костяные клинки рассекали воздух с шелестом лопастей вертолёта. Кайер поставил перед собой щит, но кукла легко его прорубила.

Зима никак не могла заморозить врага. Заклинания будто соскальзывали, не имея возможности за что-то зацепиться. Тогда она просто проскользнула между мужчинами, ткнув Пакоша остриём копья, предварительно собрав на его кончике заморозку. Заклинание сделало место удара более хрупким. Оружие Перерождённой вошло в куклу до середины листовидного наконечника. Паладин прикрыл девушку щитом от контратаки творения Мордрака. Зима тут же выдернула копьё, уступая место Кайеру. Хрустально-серый молот приняли на себя скрещенные жёлто-белые костяные клинки. Сунувшаяся было снова Перерождённая отлетела с разрезанным боком, орошая кольца кольчуги кровью. Рану нестерпимо жгло, будто в неё насыпали соли.

В многоярусных зал, громыхая по камням и сверкая металлическими боками ворвался вампирский киборг. Его руки до локтя были покрыты чёрной сгнившей кровью и ошмётками мёртвой плоти. Кибир единственный из посланной группы смог добраться до Кренга.

Мгновенно оценив ситуацию, робот кинулся на куклу. Два искусственных создания сошлись в самоубийственной схватке. Кибир не обращал внимания на удары, пропуская их тогда, когда появлялась возможность достать в ответ несколькими. Киборг стремился нанести максимальный удар, до той поры, пока его вампирский мозг не разрушится от укусов эфирной души Пакоша.

Бешеная рубка внезапно остановилась. Робот застыл в середине атаки, когда части вживлённого в него доросири рассыпались пеплом. Покорёженный металлический корпус в царапинах, разрубах и вмятинах, искривлённые титановые кости рук и ног, смятые костяшки кулаков. Напротив него стояло костяное существо, лишившееся левой руки и половины головы. Большой кусок бедра так же отсутствовал. Кукла завершающим ударом снесла уже отключившемуся киборгу голову и, не обращая внимания на повреждения, бросилась к Игрокам. Ледяной выпад Зимы пробил дыру в груди Пакоша, затем его сбил с ног своим весом паладин и Кайер ударил молотом по голове создания, оказавшейся на плитах пола как на наковальне. Великан разнёс бледно-жёлтый цилиндр в мелкую крошку, разлетевшуюся по камням, треснувшим от мощи Высшего Игрока. Кайер выпрямился, тяжело закинул молот на плечо и вместе с Сэрафом направился к Мордраку. За их спинами вскрикнула Зима, мужчины обернулись и увидели поднимающуюся безголовую куклу.

– Пёс тебя забери, – нахмурился великан. Следовало попробовать другую тактику. Бить не по кукле, а по тому, кто дёргает за ниточки. – Отвлеките это!

Перерождённые завладели вниманием Пакоша и Кайер смог хорошо примериться. Молот высшего Игрока ударил по созданию из живой кости и тут же отдёрнулся, не фиксируя попадание. Кукла даже не покачнулась, а вот её душа явственно отлетела от тела, но сразу же вернулась обратно. Великан повторил приём и когда эфирный призрак покинул Пакоша, ударил уже по нему, молекулярным резонансом разрушая душу. Живая Кость застыла так же нелепо, как совсем недавно Кибир.

Раздались громкие хлопки. Некромант поаплодировал.