Нож попал ко мне в рукав одним движением. Ну а дальше я просто встал и направился к выходу, чувствуя спиной взгляды. Решили поиграть? Сейчас поиграем.
Ещё когда вставал и разворачивался, будто невзначай мазнул взглядом в сторону Наги и её подруг. Она плюс ещё три, итого четыре, где пятая? Скорее всего, уже на улице. Интересно где будут брать? Отведут в какую-нибудь квартирку глубоко в боковых улочках? Или попробуют нагнуть прямо на улице, где-то во тьме? И чего хотят? Убить? Задать вопросы? Проучить? Всё вместе? Твою-то мать! Не успел булки расслабить, как уже нашлись те, кто пытается засадить по самые не балуйся.
О своём решении зайти в бар, несмотря на предупреждение Голли, я не жалел. Как не жалел и о том что «повёлся» на белобрысую. Смысл бежать от этой проблемы? Всё равно найдут время и место где нанесут свой удар, только сейчас у меня преимущество, потому как я знаю, что охота уже идёт. А если сбегу, следующий раз может обрушиться как снег на голову и тогда шансов отвертеться, точно не будет.
В туннеле было всё так же холодно. Голливуд куда-то исчез, вместе со своим кальяном. В бар он не заходил, но гадать над этим моментом я не стал. Исчез и исчез, хрен бы с ним. Несколькими широкими шагами я быстро покинул освещённый участок и прислонился к стене. Не прятался, понимал, что у моих противников вполне могут быть средства наблюдения вроде тех же «мух». И если на улице за мной кто-то смотрит – темнота ему не помеха. Так что эти мои действия были вызваны исключительно желанием побыстрее адаптировать собственные глаза к сумраку, после пребывания в баре.
Адреналинчик пошаливал, потрухивал мышцы и сердце наращивало темп – нехорошо, рано. Но успокоиться не получалось. Она вышла через минуту, с накинутой на плечи дутой курткой, позади которой болтался «мохнатый» капюшон. В руках закрытая бутылка, кажется вино. Но до чего же хороша! Крепкие и сильные ноги обтянутые комбезом, переход от бёдер к ягодицам просто сказка. Всё пропорциональное, спортивное…на левой ноге магнитные ножны, а в них тесак. Вдвое больше моего утерянного ножа с плазменной дугой. Почему на левой? Правой рукой в положении стоя туда не дотянуться. Значит левша.
Сморщила свой кукольный носик, ну да, лампа над входом слепит. Я не дал своёму вниманию «залипнуть» на её точёной фигурке. Не хватало еще, чтобы меня приняли прямо здесь, в двух шагах от бара.
Но вокруг было тихо, никто не подбирался на расстояние удара. Никто не целился из-за опорных колонн. Она слетела вниз по ступенькам, шагнула в темноту, не замечая меня, и позвала. – Найд?
– Я здесь. – Возник рядом, спецом встал с левой стороны, чтобы заблокировать её основную-левую руку. Корча из себя кавалера подставил локоть. Она не отказалась, тоже играет.
Хорошо, что тычковый нож маленький и упрятал я его в свой левый рукав. Связав её основную руку, я так же поставил свою правую в неудобное положение. – Нам куда?
– Не далёко, я покажу.
Прижалась телом, вызывая внутри меня огненную дрожь. Да что такое-то! Неужели до такой степени «оголодал». Так и пошли. Она повела меня прямиком в боковые улочки, сразу напротив бара. Освещения там не было от слова – совсем.
– Почему я? – Задал вопрос, одновременно вытряхивая из рукава нож в руку и прикидывая, куда буду бить. Тело, ноги, руки не вариант. Неизвестно что за комбез на ней и что за ткань, возможно обычной сталью не порезать и не проткнуть. Значит лицо, шея, голова…
– Я же говорила, ты необычный и интересный. Твои глаза, твоя история, твоя репутация. Ты даже пить отказался! – Она, шутя, помахала бутылкой с вином. – А если честно, то почему нет? Все эти рожи в баре знакомые. Или боятся, или ненавидят, или… В-общем ты сам понимаешь.
Я хмыкнул. – Есть за что ненавидеть и бояться?
– Каждого человека в какой-то мере нужно опасаться, а если копнуть, то каждого можно за что-то ненавидеть.
– Ты любишь игры? – Я горько усмехнулся. Я ещё никогда в своей жизни не наносил вреда женщине, но и дураком не был. Жалость и моральные принципы старого мира должны быть откорректированы в моём сознании. Стоит замешкаться, начать её жалеть, сомневаться, и я тут же погибну. Важно не превратиться в хладнокровного убийцу, остаться человеком, но при этом нельзя допускать непростительной глупости и считать за тубу поднять руку на женщину. Тем более если эта женщина по сути своей убийца и воин. Вот только отчего-то в груди всё больше разливалось тягуче мерзкое ощущение.
– Игры? – Она удивилась. Склонила голову на бок. – Смотря какие.
Её пальцы нашли мою ладонь, переплелись с моими. Ну не дать, не взять женщина, точно понимающая, чего хочет от этой ночи.
– Я хочу сыграть в вопрос-ответ. Знаешь такую?
– Знаю, кто первый? – Мы уже нырнули во тьму боковых улочек.
ebooksa