Поступь потерянных душ III: Экспансия

– Модель P-54 (Prototype образца 54 года выпуска). Скелет выполнен из пориэтанового сплава, износостойкий, отдельные детали пригодны к повторному использованию и переработке. Органические ткани модифицированы, легко обманывают сканеры до третьего уровня охвата включительно, в остальном неотличимы от обычных тканей людей. Самая массовая и дешёвая по части ресурсов модель. В обстановке последних двух лет показала свою неэффективность, слишком сильно зависит от потребления питательных веществ из внешней среды.

В этот раз голос звучал чище и громче. Я бы сказал, что разговаривающий со мной был взрослым мужчиной за сорок.

– Кто ты?

И снова тишина. Трансляция закончилась, дроны устремились к выходу, а дверь, открывшаяся перед ними, так и осталась открытой, будто приглашая меня следовать дальше. Я же отказываться от этого «предложения» не стал. Да и был ли у меня хоть какой-то выбор? Что-то мне подсказывало что двери, через которые я сюда прошёл, больше не откроются.

За инкубатором одна за другой простёрлись лаборатории. И в каждой из них меня поджидала своя история и своя запись транслируемая волей неизвестного.

– Модель PК-55 (Prototype образца 55 года выпуска, кибернетический) изначально был ориентирован на максимально экономичный режим существования в условиях противостояния людям. В массовое производство не поступил из-за ряда изъянов выявленных на последних этапах тестирования.

Я смотрел на ряды механических кресел-операционных и стеллажей. Смесь хирургии и слесарного цеха, вот что мне напоминало это помещение. Повсюду киберимпланты, пальцы, кисти рук, ноги, глаза, различные модули. Куча оборудования, какие-то зацепы, захваты, штекеры с проводами. Имитаторы кожных покровов болтались пыльными шкурами на специальных вешалках… жутковатое местечко.

На записи шла операция. «Пациента» в буквальном смысле собирали по запчастям. Никаких органов, кровеносной системы и прочего, исключительно робототехника. Собирали кстати не люди, во всём помещении присутствовало всего трое специалистов клиники, но как мне показалось, они лишь следили, чтобы не вышло какой ошибки, а сами не вмешиваясь в процесс. Вся процедура была автоматизирована, роботы собирали киборга. Когда на него нацепили «кожу» он внешне стал неотличим от человека. Искусственные электропроводимые мышцы собирателя плоти на моих глазах разбухали, наполняемые через подключённые к ним трубки какой-то голубоватой спец жидкостью…

– Интересно, как спрятать такое чудо от сканеров.

– Модель PК-55 планировалась для прямых столкновений. В поле их деятельности надобность в высокотехнологичной и продвинутой маскировке отпадала за ненадобностью.

– А ты становишься разговорчив. – Подкол, остался без ответа. Хозяин «Инкубатора» замолчал, разве что в одном из динамиков под потолком через равные промежутки времени раздавался треск. Видимо возникла какая-то неполадка.

Запись кончилась, дроны полетели дальше, ну а я снова последовал за ними. В этот раз мы долго шли, не останавливались около семнадцати минут. Спускались на какой-то погрузочной платформе-лифте. Пересекали мостки посреди огромного цеха, полного огромных агрегатов и деталей непонятного назначения.

Я до глубины души был поражён размерами скрытой части клиники X.ROM-17. И главное нет никаких следов разрухи. Интересно почему? Какая-то крутая технология изолированного объекта? Или слепая удача? С учётом того как трясло город и насколько разрушены близлежащие к поверхности улицы низинного города – скорее первое.

Со «следами разрухи» я конечно погорячился. Следы были, и ещё какие. Вот только вряд ли их возникновению послужили события, происходящие в городе. Не знаю, каким целям служило следующее помещение, в котором зависли трансляторы, но тут явно шёл бой. Блямбы застывшей плазмы на стенах, глубокие отверстия от энергетических попаданий, повсюду покрытые нагаром гильзы и потёки засохшей пены от сработавшей системы пожаротушения. Тут тоже кого-то выращивали. Правда капсула была одна, зато размерами раз в пять превосходила все видимые мной прежде. Сейчас она была пуста и разбита. Закопченные осколки стекла лежали тут же, прямо на полу.

Гало-трансляторы без труда восстановили иллюзию целостности помещения. В лучах голограммы передо мной предстала абсолютно целая капсула, внутри которой плавала непонятная органическая масса.

– Образец синтеза клеток проекта «Фантом» с геномом человека. Эксперимент признан неудовлетворительным, но уничтожен не был. Получившееся существо было неразумно, опасно, не поддавалось контролю, не было способно выживать в открытой среде. Но при этом демонстрировало поразительные способности к мимикрии собственных клеток, поглощению любой органики и невероятное сопротивление внешнему воздействию. Образец получил наименование «Мимик» и после одобрения корпорации стал началом второстепенной ветви исследований проводимых на объекте «Инкубатор».

В голограмме появился мужчина с планшетом в руках, коротковолосый, гладковыбритый. Подойдя с планшетом к капсуле, он какое-то время что-то в нём записывал, а затем оторвался от работы, задумчиво посмотрел на существо за стеклом и постучал по стеклу костяшками пальцев.

Клокт-клокт…

Реакция последовала незамедлительно. Запертый за стеклом аморфный сгусток встрепенулся, дернулся, и подался навстречу к человеку. Учёный стоял, не шевелясь, пока подрагивающее облако тёрлось об стекло изнутри капсулы. Текли секунды, спазмы нарастали, пока, наконец, существо названное «Мимиком» не начало сворачиваться внутрь себя, становиться меньше и вместе с тем плотнее.

Через минуту по ту сторону стекла болталось всё то же месиво органики. Только в настоящий момент его форма стала напоминать человеческое тело. Два коротких отростка сверху – руки, нижние длинные – ноги, бородавка, венчающая всё это непотребство – голова. Учёный сделал ещё одну пометку в планшете, а затем голозапись распалась на отдельные лучи и завершилась.