— Добавить бы, госпожа, — набычился смотритель.
— Ладно, — зло бросила Волчица, — Пять денов сверху.
Ключ повернулся, щелкнул давно не смазанный замок, и зверь потянул ручку. Петли проскрипели, надрывая тишину в подземелье.
— Я буду сверху, — бросил тюремщик напоследок, — Быстрее только.
И толстая туша поспешила к светящемуся проходу на лестницу. Хильда проводила его недовольным взглядом, ее глаза недобро блестели в темноте.
— Позор волчьего рода, — процедила она сквозь зубы, — Заплыл жиром, боров, а еще зверем зовется!
И она сплюнула вслед убежавшему смотрителю.
— Ни дара, ни силы! Все просрал, зверье пустое, — выругалась она и щелкнула пальцами.
С ее руки сорвалась искра, и тут же на стене ярко вспыхнул факел. Я зажмурился, и Волчица усмехнулась:
— Что-то я разозлилась. Как сильно полыхнуло.
Затем она открыла дверь пошире. Я заглянул внутрь и у меня все похолодело внутри.
Там было небольшое помещение, метра два на два, не больше. Улечься в полный рост хватит, но пленнику было трудно это сделать.
Мастер Хорм, старейшина Зеленых Скорпионов по прозвищу Старый, сидел на коленях. Его руки были вздернуты на цепях, голова безвольно свесилась на грудь, а все тело оплетали веревки с уже знакомыми заговоренными колючками. Тут и там под ними виднелись кровоподтеки с уже засохшей кровью.
Инфериор умеет быть жестоким, и не только к нулям и первушникам. Видеть, как зверь ждет суда, даже мне было страшно. Хорм сильно исхудал, и постарел сразу будто лет на двадцать. Ребра проступили, лицо заметно осунулось и стало угловатым.
— Хорм, — негромко позвала Хильда.
Пленник пошевелился и поднял голову. Казалось, борода его росла отдельным пышным кустом на худом теле.
Хорм открыл глаза, и я заметил, что его зрачки был мутными. Щурясь от света, Старый пытался рассмотреть, кто к нему пришел.
— Хорм, ты можешь говорить?
Старый опустил снова голову на грудь, не издав ни звука.
— Хорм, мне нужна правда. Почему вы напали на Белых? Чьим решением это было?
ebooksa