Особого значения интересу Вирджина не придала – под алкоголем многих на разговоры о любви тянет. Но синеглазый блондин отступиться не пожелал…
Вторая попытка поговорить состоялась через час и успехом тоже не увенчалась. Ну а для третьей Вирдж уже не в уголке зажал, а утащил в один из отдельных кабинетов – тех самых, что предназначены для трапез особо важных гостей.
Я такому утаскиванию не сопротивлялась, в том числе потому, что знала – будущий великий скульптор, невзирая на репутацию бабника, парень приличный. То есть руки, если сама не позволю, распускать не будет, и с поцелуями не полезет.
И он действительно не полез! Вместо этого усадил за стол и завёл философскую беседу о жизни. Начал с очень высоких материй, а закончил уже слышанным:
– Почему ты меня не любишь, Айрин?
Под «не любишь» имелось в виду – не вздыхаешь, завидев меня в коридоре, и флиртовать не пытаешься. Хуже того – не отвечаешь, когда флиртую я!
То есть да, красавчика задело. Не настолько, чтобы перейти к каким-то решительным действиям, но в достаточной степени, чтобы затащить в отдельную кабинку кабачка.
Я, выслушав стенания, конечно, начала отшучиваться, но лишний бокал вина вкупе с философским настроем Вирджина… В общем, остаться равнодушной я не сумела. Просто в какой-то момент стало очень грустно – ведь все вокруг влюбляются, целуются, ревнуют, а я… Не ледышка, но почти.
Добавить сюда предельно искреннюю грусть очень симпатичного парня, и…
– Дело не в тебе, Вирджин, – в итоге сказала я. И добавила фатальное: – Мне просто нельзя.
Глаза собеседника сразу вспыхнули неподдельным любопытством.
– Почему? – выдохнул он. – Что с тобой не так?
Последний вопрос, увы, добил. Он был ключом ко всей ситуации, к пониманию собственной ущербности и горя.
Что не так… Да всё!
– Просто я… я…
Я выболтала. Не сумела сдержаться и сказала. Всего два слова, после которых лицо собеседника вытянулось, а в синих глазах отразился шок.
Следом были уже не вопросы, а настоящий допрос с пристрастием. Вирдж неплохо разбирался в теме и едва ли не зубами в меня впился.
Его интерес был искренним, а мои чувства оказались слишком сильными. Добавить сюда тот злосчастный бокал вина, и… Я не могла молчать. Действительно не могла!
Осознание того, что натворила, пришло уже утром и вызвало настоящую панику. Я целых два часа металась по комнате, пугая своим неадекватным состоянием соседок, а потом не выдержала и отправилась к Вирджу.
Красавчик, как и положено отпрыску очень родовитого и состоятельного семейства, жил в отдельной комнате и, увидав на пороге меня, удивился безмерно. Девица, которая делила с ним постель в эту ночь, отреагировала немного иначе – оскалилась и зашипела, в явном намерении выцарапать «конкурентке» глаза.