Но, невзирая на разъярённую деву, поговорить мы всё же смогли. Вирджин заверил, что дальше его мой секрет не уйдёт, и выглядел при этом настолько открыто, что я поверила. С этого момента и началась наша… ну не дружба, но почти.
Два семестра будущий великий скульптор даже взглядом про тот разговор не напомнил! А теперь – вот, практически скатился до шантажа. Заманил в такую дурацкую, выматывающую нервы ловушку.
Глава 8
Из водоворота мыслей выдернул осторожный стук в дверь. Я невольно вздрогнула, распахнула глаза и не сразу сообразила, где нахожусь.
Когда же до сознания дошло, стук повторился…
Потом прозвучало обеспокоенное:
– Айрин, с тобой всё хорошо?
Звал, кажется, Тунор. Только отвечать я не собиралась. Вместо этого мотнула головой, отбрасывая остатки воспоминаний, и нахохлилась. Заразы! Нет, ну ведь в самом деле!
– Айри-ин, – повторил… да, всё-таки адвокат. – Айрин, ну скажи хоть что-нибудь. Мы же волнуемся.
Угу. Волнуются они, как же.
– Айрин, – опять позвал Тунор, и вот теперь я всё-таки откликнулась. Исключительно для того, чтобы он отстал.
– Всё в порядке!
– Да?..
Снаружи воцарилось молчание, но продлилось, увы, недолго.
– Айрин, а когда ты выйдешь-то? – на сей раз голос принадлежал судье, Осберту.
Могла промолчать, но, подумав, решила всё-таки ответить.
– После того, как уйдёте вы.
Мой голос прозвучал строго, только братья, увы, не впечатлились.
– Кхе-кхе, – сказал кто-то из них.
Следующая реплика опять Осберту принадлежала: