– А что, если это подарок нам? – тихо спросил он, склонившись к Веронике. И странное дело, она перестала замечать луковый запах, а изможденное лицо мужчины показалось ей мудрым и почти красивым.
Глава 11
Когда серое зимнее утро разогнало тени по углам, Эльза вошла в комнату Бруна. Она открыла шкаф, задумчиво посмотрела на свое отражение в боковом зеркале, покосилась на оборотня, но тот безмятежно спал, не в состоянии оценить красный кружевной комплект, который был единственной одеждой на Эльзе. Она передвинула несколько вешалок, стянула белую рубашку и, примерив ее, покрутилась перед зеркалом. Закатав рукава, подпоясалась черным галстуком, найденным тут же, собрала волосы наверх и кивнула, довольная.
Она вышла из комнаты на минуту и вернулась с косметичкой. Устроившись рядом с Бруном, разложила на тумбочке тени, косметические карандаши и помады.
– Ну что, медведь, пришел час расплаты…
– Просыпайся!
Что-то холодное ткнуло в плечо, под мышку. Брун вздрогнул, открыл глаза. Эльза стояла рядом, сжимая рукоятку сковороды.
– Зачем это? – хрипло спросил он.
– Мало ли что тебе снится, – хихикнула Эльза, показательно замахнувшись сковородой.
– Да… Тебе все же вчера не очень понравилось. – Брун задумчиво поскреб обросший щетиной подбородок и вдруг краем глаза уловил свое искаженное отражение в блестящем днище сковородки. Он сел, вытер тыльной стороной ладони губы, посмотрел на жирный след алой помады.
Эльза согнулась от хохота.
– Эльза! – рявкнул он, и она, взвизгнув, выбежала из комнаты.
Брун отшвырнул одеяло, прошел в ванну и уставился в зеркало. Выругавшись, намылил руки, потер глаза, смыл пену горячей водой. Черные потеки туши вокруг век сделали его похожим на панду, глаза защипало. Он брезгливо вытер губы, еще больше размазав помаду, залез в душ и подставил разукрашенное лицо под напор воды.
Через полчаса Брун вошел на кухню хмурый, сел за стол. Эльза поставила перед ним чашку с кофе.
– А омлет? – буркнул он.
– Сейчас сделаю, – сказала она. – Была очень занята этим утром.
Она открыла холодильник, достала пять яиц, привстав на цыпочки, потянулась за молоком с верхней полки. Рубашка подъехала вверх, оголив полукружия ягодиц. Брун отхлебнул кофе, не отводя взгляда от Эльзы.
– Это ведь моя парадная рубашка! – понял он. – И галстук!
– В моих шортах во время твоей нано-прелюдии молния сломалась, – невозмутимо пояснила Эльза.
Слишком широкий для нее ворот обнажал хрупкие ключицы, красное белье просвечивало через белую ткань. Эльза плеснула молоко в миску, поставила его назад на верхнюю полку, сверкнув попой и краешком красного кружева.