– А если бы даже кто и остался зимовать в другом месте, мы бы абы кому не сказали, – нахмурился усатый. – Так что проваливайте.
– Если вдруг увидите кого-нибудь подозрительного, или что-то услышите, или вдруг вспомните, что кто-то остался дома, без охраны… – Брун протянул карточку первому, и тот, не глядя, бросил ее на стол.
– Обязательно свяжемся с вами, – равнодушно пообещал он. – Дорогу сами найдете? Или проводить?
– Найдем. – Брун развернулся в тесной сторожке, подтолкнул Эльзу к выходу.
– Ты бы, вместо того чтоб в сыщика играть, отправлялся на Медвежий остров, – посоветовал усатый.
– Это я уже слышал, – буркнул Брун и вышел на искрящийся под солнцем снег.
– И что теперь? – спросила Эльза, прикрывая глаза ладонью. – От барсуков мы ничего не узнали.
– Это зайцы, ты разве не поняла? Барсуки нанимают их охранниками на время спячки. Дружественный клан. Видишь холм?
– Ага.
Снежная гора, исчерченная дорожками следов, возвышалась в окружении елок, как круглая лысая голова.
– Барсуки проводят спячку в общей норе. Там устроены спальные места, поддерживается нужная температура, проведена вентиляция, зайцы следят, чтобы она не забивалась.
Эльза заметила струйки пара, поднимающиеся из заснеженного холма, словно из дуршлага.
– Круто. Так что, едем домой?
– Раз уж выбрались, завернем еще в пару общин.
Домой они добрались, когда совсем стемнело. Фонари мерцали, словно золотые монеты, рассыпанные по узкой улочке Звериного кольца.
– Как я голоден, – вздохнул Брун, и Эльза мрачно на него посмотрела. – Кстати!
Он потянулся и открыл бардачок, из которого прямо на колени девушке выпала пачка томатного сока.
– Какой ты предусмотрительный, – заметила она, откручивая крышку.
– Когда живешь с вампиром, приходится быть на шаг впереди, – улыбнулся Брун.
– Жаль, что мы так ничего и не узнали, – сказала она, отпив глоток.