И потому молча постояла рядом с умной, всезнающей и явно опытной мордой, пока какие-то его люди подошли к лежащей Грехен, затем переложили ее в имеющуюся повозку, и один из мужчин отчитался:
— Сэр, внешних повреждений не зафиксировано.
— К лекарю, — приказал господин Вегард.
Ведьму увезли в полном молчании.
Мы с ловцом еще немного постояли, после чего я уточнила:
— Уже можно идти?
— Вполне, — безразлично ответил мэр, задумавшись.
Пожав плечами, я неспешно направилась к лавке.
Иду, иду, остановилась. Не то чтобы меня судьба мэра интересовала, но я все же обернулась — он продолжал стоять все там же, смотрел на меня и вообще не двигался.
— И? — вопросила черная ведьма. — Вы идете или как?
— А вы приглашаете? — задал неожиданный вопрос мэр.
Что?! Даже не собираясь отвечать, развернулась и направилась домой, отчего-то безумно злясь на морду.
На площади все так же веселились жители Бриджуотера, очередь у арки со священником стала гораздо меньше, ювелиры Варовски уходили довольные и с пустыми лотками, второй ювелир все еще торговал остатками, всучая последним неадекватным офицерам кольца для церемонии.
В общем, им всем было весело, а мне нет!
Меня все раздражало и бесило, даже не знаю почему.
Особенно бесил мэр. Необъяснимо бесил, но основательно.
Пройдя по площади, поднялась, вошла в лавку и…
— Я хочу участвовать в жизни нашей дочери, — хмуро, тихо, но очень решительно заявил сидящий в кресле Зигфрид.
Остановилась, недоуменно глядя на мага, затем вошла, закрыла двери и, сложив руки на груди, ответила:
— Не по регламенту.