– Крис, ты чего? – спросил я осторожно.
– Сколько у тебя с собой денег?
– На гостиничный номер, если ты об этом, скорей всего, не хватит. А карточек я с собой из дома не взял.
– Так
Я, болезненно морщась, кое-как сумел выудить из кармана бумажник и проверил его содержимое:
– Примерно восемьдесят баксов.
Крис взяла банкноты и через приоткрытое окошечко сунула таксисту.
– У нас с собой вот столько, – сказала она ему.
Таксист – пожилой бородач в чалме – несколько удивился, но обратно деньги не отдал.
– Куда изволите?
– Да просто езжай.
– Нет, мне нужен пункт прибытия.
– Короче, так: вези нас куда-нибудь на сорок баксов, а затем строго обратно. И пока едешь, подними, пожалуйста, свое окошечко и включи погромче радио.
Дядя-сикх, по всей видимости, решил, что деньги того стоят, и сделал, как его попросили. Кристина откинулась на сиденье и после пары фальстартов рассказала мне все, что с ней произошло до того, как она появилась в больнице.
Я слушал, стараясь не перебивать.
Запаса наличности нам хватило на полчаса – чего, впрочем, оказалось достаточным, чтобы Кристина повторила те фрагменты рассказа, поверить в которые мне было сложнее всего. Я также убедился в том, что моя девушка хотя бы наполовину, но верит тому, что поведала ей в парке Лиззи. Последние пять минут я сидел в молчании, глядя в окно на размазанный неон вывесок и свет фонарей, струящийся по стеклу подобием ярких дождевых капель, только почему-то горизонтальных. Сфокусироваться на этих или других отражениях в стекле было не так-то просто: смутными силуэтами через эту призму просвечивали люди, что шагали по тротуарам, маячили у подъездов и сидели на скамейках. Люди, которые всегда
Да, они, безусловно, что-то собой представляют. Но что здесь реального, такого же осязаемого, как вы или я? Я не мог взять в толк, как рассказанное сейчас Кристиной может пригодиться практически, хотя, опять же, почему бы и нет? Было время, когда я не понимал, как смогу жить в мире, где больше нет в живых моего старшего сына, где я могу смотреть на женщину, что была мне женой, и видеть в ней совершенно постороннего, чужого для меня человека. Или как я могу жить за пять тысяч километров от Тайлера, моего оставшегося мальчика, которого не видел уже год и понятия не имею, как он сейчас выглядит в свои шесть, будучи теперь старше, чем когда-то Скотт. Казалось невозможным, что я могу найти или предпринять шаги, которые бы вывели меня из прежней реальности к реальностям новым, нынешним, не сломив меня посередине пути. Дела и события у меня шли совсем не так уж гладко, за исключением разве что того, что мне принципиально удавалось уцелеть. И однажды, проснувшись утром, я понял, что этот новый мир, в котором я жил и живу, реален, а значит, реальным должен быть и я.
Значит ли это, что прежний мой мир был
Если вы считаете, что жизнь стоит того, чтобы жить, значит, так оно и есть. Если вы считаете себя толстым, то вы действительно таковы. Ну а если вы достаточно долго и крепко верите в реальность кого-то умозрительного, то в это поверит и он…
Крис терпеливо ждала моего ответа, но в конце концов не выдержала и пихнула меня в ребра: